Святыни
ЖИТИЕ
Родилась Пелагия Ивановна в 1809 г. в Арзамасе, росла в доме сурового отчима. По рассказам матери, она с детства отличалась странностями, и мать поскорее постаралась выдать замуж «дурочку». Два сына и дочь Пелагии Ивановны умерли в младенчестве. Когда молодые супруги побывали у преп. Серафима в Сарове, он долго беседовал с Пелагией, дал ей четки и сказал: «Иди, матушка, немедля в мою обитель, побереги моих сирот-то, и будешь ты свет миру». После этого она с каждым днем как будто все более стала терять рассудок: стала бегать по улицам Арзамаса, безобразно крича, а ночью молилась на паперти церкви. Муж не понимал ее подвига, бил ее и издевался, приковывал на цепь. Однажды по его просьбе городничий жестоко наказал Пелагию Ивановну, мать рассказывала: «Клочьями висело ее тело, кровь залила всю комнату, а она хотя бы охнула». После этого городничий увидел во сне котел со страшным огнем, уготованный для него за истязание избранной рабы Христовой.
После многих лет ее страданий родственники наконец отпустили блаженную в Дивеево. Здесь она в первое время продолжала безумствовать: бегала по монастырю, бросала камни, била окна в келлиях, вызывала всех на оскорбления себя и побои. Становилась ногами на гвозди, прокалывая их насквозь, и всячески истязала свое тело. Питалась только хлебом и водой. Много лет, до старости, ходила она «на свою работу» – кидала кирпичи в яму с грязной водой. Все перекидает, потом лезет вытаскивать и снова кидает.
Во время смуты в обители блаженная по-своему воевала за правду – что ни попадалось под руку, все била да колотила, и даже, обличив архиерея, ударила его по щеке. После окончания смуты блаженная переменилась, полюбила цветы и стала заниматься ими. Игумения Мария ничего не предпринимала без ее совета. Всех в обители Пелагия Ивановна называла своими дочками и всем была истинной духовной матерью. Сохранилось много рассказов о случаях ее прозорливости. Прожив 45 лет в обители, блаженная скончалась 30 января/11 февраля 1884 года. Девять дней ее тело стояло в душном храме без малейшего изменения при большом стечении народа. Хотя была зима, она с головы до ног была осыпана живыми цветами, которые непрестанно разбирались и заменялись новыми.
31 июля 2004 года блаженная старица Пелагия Дивеевская была прославлена в лике местночтимых святых Нижегородской епархии. В октябре 2004 Архиерейским Собором было принято решение о ее общецерковном почитании. Святые мощи блаженной Пелагии, обретенные в сентябре 2004 года, положены для поклонения в Казанскую церковь Серафимо-Дивеевского монастыря.
(перейти по ссылке, выбрать молебен простой, вписать имена, а в первой строчке перед именами - в скобках имя святого, кому надо помолиться, оформить заказ)
ЖИТИЕ
В миру Александра Петровна Романова, в протестантском крещении Александра Фредерика Вильгельмина, родилсь 2 мая 1838 года в Санкт-Петербурге. Дочь принца Ольденбургского Петра Георгиевича, известного филантропа.
Унаследовав взгляды отца, уже в юные годы помогала бедным и больным детям. 25 января 1856 года перешла в Православие с именем Александра и вступила в брак с великим князем Николаем Николаевичем Романовым (Старшым), братом императора Александра II. Супруги имели детей - великих князей Николая и Петра. Великая княгиня основала в Санкт-Петербурге Покровскую общину сестёр милосердия, больницу, амбулаторию, отделение для девочек-сирот, фельдшерское училище и другие благотворительные учреждения. До 1881 года была председателем совета детских приютов Ведомства учреждений императрицы Марии Феодоровны, которое возглавлял принц Ольденбургский. Благодаря заботам великой княгини был составлен капитал, на доходы от которого содержались 23 приюта для 5 тысячь сирот. Во время Русско-Турецкой войны на собственные средства организовала санитарный отряд.
В 1879 году великая княгиня, страдавшая от рака груди, уехала на лечение за границу, в 1880 году переехала в Киев, где в 1889 году основала Покровскую женскую обитель, в которой и поселилась. Здесь великая княгиня, долгие годы прикованная к постели, получила чудесное исцеление и стала ходить.
После кончины супруга, последовавшей 13 апреля 1891 года, тайно приняла монашеский постриг с именем Анастасия. При Покровском монастыре открыла современную больницу для неимущих с единственным в Киеве рентгеновским кабинетом, устроила бесплатную аптеку, училище и приют для девочек-сирот, приюты для неизлечимо больных женщин и для слепых. Суровая, полная лишений жизнь сестёр обители, организованная по строгому Студийскому уставу, проходила в молитве и трудах, несмотря на это, число желающих поступить туда в первый же год составило 400 человек, тогда как монастырь мог принять лишь 150 инокинь.
Была строгой постницей, жила в простой келье, отдавая все средства на содержание основанных ею учреждений. Исполняла обязанности ассистентки хирурга на операциях, осуществляла надзор за больничным распорядком, питанием и духовной жизнью больных, приготовлениями к операциям, несла дежурство у постелей оперированных, поддерживала дух больных. В 1897 году предотвратила эпидемию тифа в Киеве, организовав несколько специализированных больниц. До 1894 года, когда её состояние здоровья стало ухудшаться и ей самой потребовалась операция, она присутствовала на всех монастырских службах, сама читала шестопсалмие, часы, канон.
«Княгинин» монастырь, как называли Покровскую обитель, имел миссионерское и просветительское значение: здесь работали книжная и иконная лавки, большим тиражом выпускались листки религиозно-нравственного содержания, помещённые в обитель сектантки-штундистки благодаря мягкому обращению и беседам с ней через некоторое время возвратились в Православие.
В 1894 году к Покровскому монастырю был присоединён преобразованный в женский Межигорский в честь Преображения Господня монастырь. В 1896 году, во время визита императора Николая II и императрицы Александры Фёодоровны, в Покровской обители был заложен собор во имя святителя Николая по проекту великого князя Петра Николаевича. На средства, пожертвованные императором, в 1897-1898 годах было открыто новое здание больницы и усовершенствовано медицинское оборудование.
Скончалась 13 апреля 1900 года после тяжких страданий во вторник Светлой седмицы. Похоронена при огромном стечении народа в основанной ею обители, на против алтаря Покровской церкви.
24 ноября 2009 года Священный Синод Украинской Православной Церкви заслушав рапорт архиепископа Херсонского Иоанна, председателя Комиссии по канонизации святых УПЦ о причислении к лику местночтимых святых Киевской епархии инокини Анастасии, постановил благословить местное почитание преподобной и установил днями ее памяти четверг Светлой седмицы и день обретения мощей - 20 октября (2 ноября) .
(перейти по ссылке, выбрать молебен простой, вписать имена, а в первой строчке перед именами - в скобках имя святого, кому надо помолиться, оформить заказ)
ЖИТИЕ
Протоиерей Александр Юнгеров был одним из пяти детей благочестивых супругов – Стефана Игнатьевича и Прасковьи Кузьминичны. Он родился в 1821 году в селе Аблязове Пензенской губернии, когда родителям было уже за тридцать. Его отец в то время служил причетником в церкви. Спустя некоторое время после рождения Александра Стефан Игнатьевич был рукоположен во священника и направлен в село Юнгеровку. По месту служения он и получил свою необычную фамилию.
За время своего непродолжительного служения в Юнгеровке отец Стефан снискал искреннюю любовь прихожан – помещиков и крестьян, поскольку службу совершал тщательно и благоговейно, не отказывал никому в исполнении треб, был внимателен и сердечен к людям. Умер он в 1831 году неожиданно, но в обстоятельствах его смерти усматривается милость Божия. Отец Стефан занемог и уже приготовлен был к погребению, но через сутки ожил и сообщил, что Господь дал ему время для покаяния и прощания с близкими и заберет к Себе вновь через шесть недель. Он рассказал, что был в загробном мире, видел места райского блаженства и адских мучений. Ему были показаны также уготованные его родным и известным ему людям посмертные судьбы, но не велено было о том рассказывать. Как и было предопределено, отец Стефан проболел шесть недель, в течение которых исповедался и причастился несколько раз, пособоровался, а к концу срока созвал родных, простился с ними и тихо скончался.
Александру шел тогда одиннадцатый год, и он хорошо запомнил все обстоятельства смерти отца, которые безусловно оказали влияние на его будущую жизнь. В сентябре того же года он был определен в Саратовское Духовное училище, а через пять лет перешел в Саратовскую Духовную семинарию. Александр Юнгеров был рукоположен во священника 20 октября 1842 года. Перед этим состоялась его женитьба на бедной сироте Елизавете Ивановне. Недолго отец Александр прослужил в селах Третьяки и Неверкино. С июля 1843 года началось его сорокалетнее служение в Троицкой церкви в селе Балаково. Со времен Екатерины II в этих местах селились раскольники, которые имели большое влияние на местное население.
Отец Александр прежде всего обратил внимание на главное священническое дело: благоговейно, тщательно, согласно с Церковным Уставом совершал богослужения и от причта требовал тщательности в исполнении церковных служб. Этим он привлек в храм не только свой приход, но и все село, а также иногородних. Очевидцы свидетельствовали, что он всегда со слезами благословлял за Литургией освящаемые во время Евхаристического канона Святые Дары. Батюшка подавал пример усердной молитвы искренним, от сердца произношением молитвенных слов, частыми поклонами. На исповеди никто не отходил от аналоя без слез. Так трудами мудрого пастыря полураскольничий приход стал постепенно преображаться в православный.
Созидая храм в душах прихожан, отец Александр не мог оставаться равнодушным, видя бедность и ветхость деревянного Троицкого храма, в котором служил. В 1861 году его трудами новая, построенная из красного, «певучего» кирпича церковь была освящена. В 1875 году она была расширена почти втрое, также трудами отца Александра, на средства привлеченных им добровольных жертвователей.
«Подвигом добрым» подвизался отец Александр, сохраняя неизменную сердечную приветливость ко всем людям. Эта приветливость, как было сказано в его некрологе, «дар Божий в награду за чистоту сердца и любовь к людям, ею обычно отмечаются все христианские подвижники».
Сохранилось воспоминание о том, как по молитве отца Александра ожил почивший в Бозе усердный и добрый сельский плотник Мартемьян Фаддеич. С «дерзновенною верою» обратился батюшка к усопшему: «Встань и исповедайся, так как тебе нужно исповедаться и проститься с родными». Мертвый ожил, он был причащен, после чего, выслушав благодарственные молитвы и получив напутственное благословение отца Александра, упокоился навечно.
Рассказывали, что по молитве батюшки останавливалось распространение пожара, когда он со святым крестом обходил горевшие здания.
Дом Юнгеровых стараниями отца Александра и особенно его супруги Елизаветы Ивановны славился своим страннолюбием – здесь находили приют многочисленные богомольцы. С почтением относились к отцу Александру не только прихожане, но и окрестное духовенство. Именно его избрали в благочинии духовником.
В 60-летнем возрасте отец Александр, ссылаясь на плохое здоровье, попросил уволить его за штат, но вместо этого получил назначение в Чагринский Покровский женский монастырь, бедный и малоизвестный. В обители церковная служба тогда ежедневно не совершалась, треб по домам совсем не совершали, поэтому батюшка большое внимание уделил образованию учащихся в монастырской школе девиц и соседних крестьян, которых привлекал к Церкви поучениями за богослужениями и беседами на дому. Постепенно народ, прежде не знавший о существовании Чагринского монастыря, стал интересоваться жизнью обители и посещать богослужения; увеличилось число его насельниц. Усердием отца Александра и благотворителей была построена новая, теплая церковь.
Многочисленные заботы, связанные с завершением строительства храма и жизнью обители, а также потеря в течение одного года многих близких подорвали его здоровье, и в апреле 1893 года он был уволен за штат. С того времени началось его более широкое служение, сделавшее отца Александра известным далеко за пределами не только затерянной в степи Чагринской обители, но и всей Самарской губернии.
Господь, готовивший Своего избранника еще с детства, подкреплявший его многократно в последующем пастырском служении, прославил его даром чудотворений. Больные, отчаявшиеся в человеческой помощи, бесноватые, смущаемые и обуреваемые разными духовными помыслами и недоумениями потекли к нему с разных концов православной России. Порой наплыв посетителей доходил до тысячи и более человек в день. В Чагру собирались толпы разноплеменного народа, как к древним пустынножителям; многие получали здесь духовное и телесное врачевание и со слезами благодарили Господа за свое исцеление.
Начало нового, ХХ века старец встретил на одре болезни. Сообщение о смерти его сына, иерея Василия († 1900), еще более ухудшило состояние здоровья отца Александра. На Пасху он тяжко захворал и соборовался, все лето был очень слаб. Осенью как будто немного опять оправился, но в декабре слег совсем и уже не вставал. Был несколько раз приобщен, соборован, а в день кончины, 22 декабря, в девятом часу утра была прочитана над ним отходная и по желанию старца, высказанному прежде, пропет пасхальный канон. В минуту кончины присутствовавшие увидели, как светлая улыбка появилась на лице батюшки. Она сохранилась до самого погребения, которое состоялось 26 декабря при огромном стечении народа и усердной общей молитве.
Над могилой отца Александра в Чагринском монастыре была устроена часовня, где символом беспрерывного молитвенного пребывания на земле почившего пастыря теплилась неугасимая лампада. По благословению Пресвященного Гурия, епископа Самарского, ежедневно совершались здесь краткие литии. В полу часовни было устроено отверстие, через которое паломники могли брать землю с могилы. Каждую весну привозили несколько возов земли, а к осени она вся разбиралась благочестивыми богомольцами.
До закрытия обители в 1927 году сохранялся домик отца Александра. Сюда после смерти старца приходили паломники с молитвой к нему, прикладывались к кресту, бывшему прежде в его руках, к иконам, пред которыми он молился, к епитрахили. И с радостью уходили, как бы побывав на личном приеме у батюшки. Так любовь николиже отпадает (1Кор.13:8).
Тропарь праведному Александру Чагринскому, глас 3
Да возрадуется земля Самарская, обретши тя предстателя и заступника у Престола Владычня, пастырю наш добрый и чудотворче предивный, святый праведный отче Александре, моли Христа Бога в вере Православней и исполнении евангельских заповедей непоколебимым пребыти, и спастися душам нашим.
Кондак праведному Александру Чагринскому, глас 4
Явился еси Православныя Церкви столп, Христовых заповедей усердный делатель, приходящим к тебе с верою скорый помощник, в скорбех и нуждах утешитель и мудрый наставник: темже и нам любовию почитающим тя, грехов оставление испроси, обитель и град сей невредимы сохрани, праведне Александре отче наш, молитвенниче о нас пред Богом теплейший.
Молитва праведному Александру Чагринскому
О великий и пречудный угодниче Христов, отче наш праведне Александре, земли Поволжския благое прозябение и ходатаю о всех зде живущих и повсюду труждающихся православных христианех: воззри ныне на нас недостойных милостивым твоим оком и виждь яко зело умножишася скорби и злострадания в мире сем, во грехах и беззакониях иждиваем дни своя, данное же нам время на покаяние в суетных и многомятежных страстех провождающе, умильно просим и молим тя, заступниче наш: помози нам чадом твоим и испроси предстательством твоим ко Всевышнему Владыце вся яже к житию и благочестию полезная и благопотребная: болящия исцели, немощныя подкрепи, печальныя и унылыя ободри, скорбящия утеши и поверженныя возстави. Вознеси, угодниче Божий, всемощную молитву твою да утвердится в державе нашей мир и благоденствие, благочестие и единомыслие, да пребудет во благих человецех правда и милость, в злых же страх и раскаяние, во еже престати им от зла и творити добрая, да тобою наставляеми и вразумляеми, прославим дивнаго во святых Своих Бога: Емуже Единому подобает всякая слава, честь и поклонение, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
(перейти по ссылке, выбрать молебен простой, вписать имена, а в первой строчке перед именами - в скобках имя святого, кому надо помолиться, оформить заказ)
ЖИТИЕ
В миру Ирина, родилась в 1795 году в селе Никольское Спасского уезда Тамбовской губернии. Родители ее, Иван и Дария, были крепостные крестьяне господ Булыгиных. Когда девице минуло семнадцать лет, господа выдали ее замуж за крестьянина Федора. Ирина стала примерной женой и хозяйкой, и семья мужа полюбила ее за кроткий нрав, за трудолюбие, за то, что она усердно молилась дома и в храме, избегала гостей и общества и не выходила на деревенские игры. Так они прожили с мужем пятнадцать лет, но Господь не благословил их детьми. Через восемь лет муж Ирины умер.
Будучи несправедливо обвиненной своими хозяевами в краже, подверглась тяжким испытаниям и бежала в Киев, где скрывалась у старцев. Дважды по заявлению помещика ее находили, заключали в острог, а затем эпатировали обратно в поместье. Во время второго побега Ирина тайно приняла постриг с именем Параскева и получила благословение старцев на юродство Христа ради. Вскоре хозяева сами выгнали девушку.
Пять лет она бродила по селу, а затем около 30 лет жила в вырытых ею пещерах в Саровском лесу, проводя время в молитве. Временами ходила то в Саров, то в Дивеево. Окрестные крестьяне и паломники, приходившие в Саров, глубоко чтили подвижницу и просили ее молитв.
Осенью 1884 года подвижница пришла в Дивеевский монастырь и осталась в обители до конца своих дней.
Имя Прасковьи Ивановны было известно не только в народе, но и в высших кругах общества. Многие из высокопоставленных лиц, посещая Дивеевский монастырь, считали своим долгом побывать у нее. Собрано и описано много случаев прозорливости блаженной Паши.
Известно, что в 1903 году ее посетили император Николай II и императрица Александра Федоровна. Блаженная предрекла им скорое рождение долгожданного наследника, а также гибель России и царской династии, разгром Церкви и море крови. Царь не раз обращался к предсказаниям Параскевы. Незадолго до своей кончины блаженная часто молилась перед его портретом, предвидя скорую мученическую смерть государя.
Умирала блаженная тяжело и долго.
С.А. Нилус описал последнюю встречу с ней летом 1915 года:
Скончалась 22 сентября 1915 года, в возрасте 120 лет. Могила ее находится у алтаря Троицкого собора Серафимо-Дивеевского монастыря.
В 2004 году на торжествах, посвященных 250-летию со дня рождения преподобного Серафима Саровского, состоялось прославление подвижницы в лике местночтимых святых Нижегородской епархии.
С 15 по 20 сентября 2004 года за алтарем Троицкого собора происходило вскрытие могил блаженных Пелагии и Параскевы. 20 сентября к 15.30 мощи блаженной Параскевы Ивановны были вынуты из склепа и уложены в простой белый гроб. После этого торжественным крестным ходом под звон колоколов их перенесли в храм Рождества Христова.
6 октября 2004 года блаженная Параскева была причислена к лику общецерковных святых определением Архиерейского Собора Русской Православной Церкви.
Тропарь Дивеевским блаженным Пелагии, Параскеве и Марии, глас 1
Гла́с апо́стола Па́вла услы́шавша глаго́лющ: мы́ юро́ди Христа́ ра́ди, рабы́ Твои́, Христе́ Бо́же, Пелаги́я, Параске́ва и Мари́я, юро́ди бы́ша на земли́ Тебе́ ра́ди; те́мже, па́мять и́х почита́юще, Тебе́ мо́лим: Го́споди, спаси́ ду́ши на́ша.
Перевод: Слова апостола Павла услышав: «Мы безумны Христа ради» (1Кор.4:10), рабы Твои, Христе Боже, Пелагия, Параскева и Мария, юродивыми были на земле ради Тебя, потому, память их почитая, Тебя молим: «Господи, спаси души наши».
Кондак Дивеевским блаженным Пелагии, Параскеве и Марии, глас 8
Вы́шния красоты́ возжеле́вша, ни́жния сла́сти теле́сныя то́щно оста́вили есте́, нестяжа́нием су́етнаго ми́ра, а́нгельское житие́ проходя́ща, сконча́вшася, Пелаги́е, Параске́во и Мари́е блаже́нныя: Христа́ Бо́га моли́те непреста́нно о все́х на́с.
Перевод: Небесной красоты желая, земные телесные наслаждения вы усердно оставили, в нестяжании суетного мира ангельскую жизнь проживая, скончались Пелагия, Параскева и Мария блаженные: Христа Бога молите непрестанно обо всех нас.
Величание Дивеевским блаженным Пелагии, Параскеве и Марии
Ублажа́ем ва́с, святы́я блаже́нныя ма́тери на́ша Пелаги́е, Параске́во и Мари́е, и чти́м святу́ю па́мять ва́шу, вы́ бо моли́те о на́с Христа́ Бо́га на́шего.
(перейти по ссылке, выбрать молебен простой, вписать имена, а в первой строчке перед именами - в скобках имя святого, кому надо помолиться, оформить заказ)
ЖИТИЕ
Родился праведный Иоанн в семье священника Свято-Покровской церкви д. Стрешин Рогачевского уезда Могилевской губернии, тоже Иоанна, Гашкевича в ночь на 7 октября (ст. ст.) 1837 года. Был крещен с именем Иоанн – «благодать Божия» - в честь апостола любви Иоанна Богослова. Его будущее служение было предопределено Господом и открыто родителям еще до его рождения. Однажды, когда мать будущего праведника, как обычно, молилась в храме на службе, к ней подошел юродивый, низко поклонился и произнес пророческие слова: «Хотел бы я у него (ребенка) взять благословение, но не доживу».
С этого дня родители знали, что у них родится второй сын и тоже станет священником. (Их первенец Николай также повторил судьбу отца, окончил Могилевскую семинарию и служил священником в городе Ветка). С ранних лет (уже в 4 года) Иоанн вместе с братом помогал отцу в храме. Послушание, труд и молитва, а также предание себя в волю Божию и под Покров Царицы Небесной с отрочества стали главными чертами отца Иоанна.
По окончании церковноприходской школы он успешно учится в духовном училище, а затем поступает в Могилевскую Духовную семинарию. В 1859 году, по окончании семинарии, по Промыслу Божию его направляют законоучителем в церковноприходскую школу д. Огородня, где он знакомится с девицей Марией, дочерью покойного иерея Никольской церкви Филиппа Трусевича. В 1862 году после праздника Крещения Господня они венчаются, а вскоре, 24 февраля, Преосвященнейший Евсевий (Орлинский), архиепископ Могилевский и Мстиславский рукополагает Иоанна Гашкевича во иереи и направляет служить в церковь Рождества Богородицы в д. Шерстин Рогачевского уезда. Молодой 25-летний иерей Иоанн с матушкой Марией приехали на новое место в канун Великого поста, и это символически отразило их дальнейшую жизнь в молитвах и трудах, покаянии и посте. За 14 лет в д. Шерстин в семье Гашкевичей родилось четверо детей: трое сыновей – Михаил, Игнатий, Симеон (Михаил и Симеон стали священниками, Игнатий – псаломщиком) и дочь Татьяна (впоследствии – учительница церковноприходской школы).
В конце 1876 года, по случаю освобождения священнического места в д. Огородня Гомельского уезда, 39-летний иерей Иоанн подает прошение о переводе в Никольскую церковь. Прошение было удовлетворено, и семья возвратилась в Огородню, теперь уже насовсем. Храм, посвященный перенесению мощей святителя Николая, становится местом усиленного молитвенного подвига отца Иоанна. На этом месте служения в полной мере Господь раскрыл духовные способности Своего избранника.
На новом приходе батюшка приложил много трудов по благоустройству храма и принадлежащих ему построек. Недвижимой собственности он никогда не имел до конца своих дней, а проживал в церковном домике рядом с церковью. Жена Мария в Огородне родила ему еще троих детей: дочь Анну и сыновей Платона и Иоанна (тоже стали священниками). После рождения младшего сына Иоанна (в 48 лет) отец Иоанн-старший исполнил свою мечту: посетил Киево-Печерскую Лавру и получил благословение от старцев на монашеский образ жизни, и уже до смерти не вкушал мясной пищи, предавался строгому посту в среду и пятницу, лишь после вечернего Богослужения вкушая просфору и немного воды. Ум свой батюшка всегда занимал Иисусовой молитвой, научая этому своих сыновей и духовных чад. На Богослужение к нему приходили люди из разных деревень, чтобы насладиться в храме явной благодатью, которая присутствовала там вместе с добрым пастырем.
Проповедуя слово Божие, отец Иоанн призывал всех к покаянию: «Скоро Господь изольет на нас чашу гнева Своего, если мы не покаемся, как ниневитяны. Грядущее поколение узрит в храмах мерзость запустения». Однажды он сказал, что за кровь помазанника Божия Россия прольет много крови, и это предсказание его сбылось.
Многим батюшка помогал и словами совета, и молитвами, и делами, часто повторяя слова апостола Иакова: «Вера без дел мертва». Заповедь о любви к Богу и ближнему отец Иоанн исполнил всей своей жизнью. Это отмечали и прихожане храма, в котором он настоятельствовал на протяжении 36 лет, и духовное начальство. За годы своего служения отец Иоанн исполнял ответственные послушания: три года подряд был духовным следователем в Благочинии, 12 лет – членом Благочиннического совета; в 70 лет был возведен в сан протоиерея. Был награжден набедренником, скуфьей, камилавкой, золотым наперсным крестом, в 1906 году – орденом Святой Анны ІІІ степени, в 1912 году – орденом святого равноапостольного князя Владимира IV степени. В том же году отец Иоанн выходит за штат по возрасту (75 лет) и состоянию здоровья, уступив место священнослужения своему младшему сыну Иоанну.
Земная жизнь святого праведного Иоанна Гашкевича, подвижника благочестия нашей земли, окончилась осенью 1917 года. Батюшка не дожил до октябрьской революции, но предсказал ее. Еще он предсказал будущее людей, обращавшихся к нему за советом, своих детей, судьбу Свято-Никольского прихода. Так, он говорил: «Умру – солнышко светить будет, день ясный. Век не ездил на машине, а по смерти покатают. Будут прыгать на мне, да гроб крепкий будет». И, действительно, в час кончины батюшки был ясный погожий день. Сыновья-священники Симеон, Иоанн, Михаил и Платон омыли дома тело старца и перенесли его в храм. Три дня прощались люди со своим пастырем. Свято-Никольская церковь не закрывалась ни днем, ни ночью. Священнослужители из ближних деревень прибыли на погребение собрата во Христе. Были совершены две Литургии, после них – панихиды. На третий день, при стечении духовенства округи и множества народа, был совершен чин погребения. Гроб с телом почившего батюшки Иоанна под звон колоколов и пение «Помощник и покровитель» обнесли вокруг храма и опустили в могилу, с правой стороны от алтаря. Так протоиерей Иоанн Гашкевич, достойно завершив свой земной путь, перешел в Царство Небесное.
В июле 1991 года его нетленные мощи были обретены и перенесены в деревню Корма и положены в каменном склепе за алтарной апсидой Покровской церкви. На этом месте стали совершаться многочисленные чудеса и исцеления.
9 сентября 1997 года мощи были извлечены из-под спуда и поставлены в Покровском храме деревни Корма. Став местом паломничества, Покровский приход в 2000 году был преобразован в Иоанно-Кормянский женский монастырь.
31 мая 1998 года протоиерей Иоанн Кормянский (Гашкевич) был канонизирован в лике местночтимых святых Белорусской Православной Церкви.
30 ноября 2017 года Архиерейский Собор Русской Православной Церкви принял решение об общецерковном прославлении отца Иоанна Кормянского.
Тропарь праведному Иоанну Кормянскому, глас 4
Свя́тче Бо́жий,/ о́тче на́ш пра́ведне Иоа́нне,/ пресви́тере сла́вне ста́да Христо́ва,/ свя́то житиѐ твоѐ соверши́в,/ да́ром прозре́ния и исцеле́ния Госпо́дь тя̀ одарѝ,/ и ны́не нетле́нным телесе́м с на́ми пребыва́я,/ молѝ Христа̀ Бо́га на́шего,/ да спасе́т Госпо́дь ду́ши на́ша,// почита́ющих, блаже́нне, святу́ю па́мять твою̀.
Кондак праведному Иоанну Кормянскому, глас 6
От чре́ва ма́тере ди́вно прорече́нный,/ избра́нник Бо́жий яви́лся есѝ,/ не то́кмо в житиѝ Бо́гом просла́вленный,/ но и по сме́рти на́с не оста́вивый,/ в ди́вном явле́нии ру́це за ро́д правосла́вный ко Христу̀ простира́я,/ моли́ся Влады́це все́х царю̀// поми́ловати на́с, чту́щих святу́ю па́мять твою̀.
(перейти по ссылке, выбрать молебен простой, вписать имена, а в первой строчке перед именами - в скобках имя святого, кому надо помолиться, оформить заказ)
ЖИТИЕ
Преподобномученица великая княгиня Елисавета родилась 20 октября 1864 года в протестантской семье великого герцога Гессен-Дармштадтского Людвига IV и принцессы Алисы, дочери английской королевы Виктории. В 1884 году она вышла замуж за великого князя Сергея Александровича, брата императора Российского Александра III.
Видя глубокую веру своего супруга, великая княгиня всем сердцем искала ответ на вопрос – какая же религия истинна? Она горячо молилась и просила Господа открыть ей Свою волю. 13 апреля 1891 года, в Лазареву субботу, над Елисаветой Феодоровной был совершен чин принятия в Православную Церковь. В том же году великий князь Сергей Александрович был назначен генерал-губернатором Москвы.
Посещая храмы, больницы, детские приюты, дома для престарелых и тюрьмы, великая княгиня видела много страданий. И везде она старалась сделать что-либо для их облегчения.
После начала в 1904 году русско-японской войны Елисавета Феодоровна во многом помогала фронту, русским воинам. Трудилась она до полного изнеможения.
5 февраля 1905 года произошло страшное событие, изменившее всю жизнь Елисаветы Феодоровны. От взрыва бомбы революционера-террориста погиб великий князь Сергей Александрович. Бросившаяся к месту взрыва Елисавета Феодоровна увидела картину, по своему ужасу превосходившую человеческое воображение. Молча, без крика и слез, стоя на коленях в снегу, она начала собирать и класть на носилки части тела горячо любимого и живого еще несколько минут назад мужа.
В час тяжелого испытания Елисавета Феодоровна просила помощи и утешения у Бога. На следующий день она причастилась Святых Тайн в храме Чудова монастыря, где стоял гроб супруга. На третий день после гибели мужа Елисавета Феодоровна поехала в тюрьму к убийце. Она не испытывала к нему ненависти. Великая княгиня хотела, чтобы он раскаялся в своем ужасном преступлении и молил Господа о прощении. Она даже подала государю прошение о помиловании убийцы.
Елисавета Феодоровна решила посвятить свою жизнь Господу через служение людям и создать в Москве обитель труда, милосердия и молитвы. Она купила на улице Большая Ордынка участок земли с четырьмя домами и обширным садом. В обители, которая была названа Марфо-Мариинской в честь святых сестер Марфы и Марии, были созданы два храма – Марфо-Мариинский и Покровский, больница, считавшаяся впоследствии лучшей в Москве, и аптека, в которой лекарства отпускались бедным бесплатно, детский приют и школа. Вне стен обители был устроен дом-больница для женщин, больных туберкулезом.
10 февраля 1909 года обитель начала свою деятельность. 9 апреля 1910 года за всенощным бдением епископ Дмитровский Трифон (Туркестанов; † 1934) по чину, разработанному Святейшим Синодом, посвятил насельниц в звание крестовых сестер любви и милосердия. Сестры дали обет, по примеру инокинь, проводить девственную жизнь в труде и молитве. На следующий день за Божественной литургией святитель Владимир, митрополит Московский и Коломенский, возложил на сестер восьмиконечные кипарисовые кресты, а Елисавету Феодоровну возвел в сан настоятельницы обители. Великая княгиня сказала в тот день: "Я оставляю блестящий мир ... но вместе со всеми вами я восхожу в более великий мир – в мир бедных и страдающих".
В Марфо-Мариинской обители великая княгиня Елисавета Феодоровна вела подвижническую жизнь: спала на деревянной кровати без матраса, часто не более трех часов; пищу употребляла весьма умеренно и строго соблюдала посты; в полночь вставала на молитву, а потом обходила все палаты больницы, нередко до рассвета оставаясь у постели тяжелобольного. Она говорила сестрам обители: "Не страшно ли, что мы из ложной гуманности стараемся усыплять таких страдальцев надеждой на их мнимое выздоровление. Мы оказали бы им лучшую услугу, если бы заранее приготовили их к христианскому переходу в вечность". Без благословения духовника обители протоиерея Митрофана Серебрянского и без советов старцев Оптиной Введенской пустыни, других монастырей она ничего не предпринимала. За полное послушание старцу она получила от Бога внутреннее утешение и стяжала мир в своей душе.
С начала Первой мировой войны Великая княгиня организовала помощь фронту. Под ее руководством формировались санитарные поезда, устраивались склады лекарств и снаряжения, отправлялись на фронт походные церкви.
Отречение императора Николая II от престола явилось большим ударом для Елисаветы Феодоровны. Душа ее была потрясена, она не могла говорить без слез. Елисавета Феодоровна видела, в какую пропасть летела Россия, и горько плакала о русском народе, о дорогой ей царской семье.
В ее письмах того времени есть следующие слова: "Я испытывала такую глубокую жалость к России и ее детям, которые в настоящее время не знают, что творят. Разве это не больной ребенок, которого мы любим во сто раз больше во время его болезни, чем когда он весел и здоров? Хотелось бы понести его страдания, помочь ему. Святая Россия не может погибнуть. Но Великой России, увы, больше нет. Мы... должны устремить свои мысли к Небесному Царствию... и сказать с покорностью: "Да будет воля Твоя".
Великую княгиню Елисавету Феодоровну арестовали на третий день святой Пасхи 1918 года, в Светлый вторник. В тот день святитель Тихон служил молебен в обители.
С ней разрешили поехать сестрам обители Варваре Яковлевой и Екатерине Янышевой. Их привезли в сибирский город Алапаевск 20 мая 1918 года. Сюда же были доставлены великий князь Сергей Михайлович и его секретарь Феодор Михайлович Ремез, великие князья Иоанн, Константин и Игорь Константиновичи и князь Владимир Палей. Спутниц Елисаветы Феодоровны отправили в Екатеринбург и там отпустили на свободу. Но сестра Варвара добилась, чтобы ее оставили при великой княгине.
5(18) июля 1918 года узников ночью повезли в направлении деревни Синячихи. За городом, на заброшенном руднике, и совершилось кровавое преступление. С площадной руганью, избивая мучеников прикладами винтовок, палачи стали бросать их в шахту. Первой столкнули великую княгиню Елисавету. Она крестилась и громко молилась: "Господи, прости им, не знают, что делают!"
Елисавета Феодоровна и князь Иоанн упали не на дно шахты, а на выступ, находящийся на глубине 15 метров. Сильно израненная, она оторвала от своего апостольника часть ткани и сделала перевязку князю Иоанну, чтобы облегчить его страдания. Крестьянин, случайно оказавшийся неподалеку от шахты, слышал, как в глубине шахты звучала Херувимская песнь – это пели мученики.
Несколько месяцев спустя армия адмирала Александра Васильевича Колчака заняла Екатеринбург, тела мучеников были извлечены из шахты. У преподобномучениц Елисаветы и Варвары и у великого князя Иоанна пальцы были сложены для крестного знамения.
При отступлении Белой армии гробы с мощами преподобномучениц в 1920 году были доставлены в Иерусалим. В настоящее время их мощи почивают в храме равноапостольной Марии Магдалины у подножия Елеонской горы.
Преподобномученица инокиня Варвара была крестовой сестрой и одной из первых насельниц Марфо-Мариинской обители в Москве. Будучи келейницей и сестрой, самой близкой к великой княгине Елисавете Феодоровне, она не превозносилась и не гордилась этим, а была со всеми добра, ласкова и обходительна, и все любили ее. В Екатеринбурге сестру Варвару отпустили на свободу, но и она, и другая сестра – Екатерина Янышева просили вернуть их в Алапаевск. В ответ на запугивания Варвара сказала, что готова разделить судьбу своей матушки-настоятельницы. Как более старшую по возрасту, в Алапаевск вернули ее. Мученическую кончину она приняла в возрасте около 35 лет.
Память преподобномучениц великой княгини Елисаветы и инокини Варвары совершается 5 (18) июля и в день Собора новомучеников и исповедников Российских.
Тропарь преподобномученице великой княгине Елисавете Феодоровне, глас 2
В красоте́ земне́й красоту́ Небе́сную показа́ла еси́, свята́я преподобному́ченица Елисаве́то, и жена́м-мироно́сицам Мари́и и Ма́рфе подража́ла еси́, в служе́нии Бо́гу и лю́дем стра́ждущим. Те́мже просла́ви тя Христо́с Бог, я́ко еди́ну от святы́х жен росси́йских, да́рующих нам мир и ве́лию ми́лость.
Перевод:
В красоте земной красоту Небесную ты явила, святая преподобномученица Елисавета, и женам-мироносицам Марии и Марфе подражала ты, в служении Богу и людям страдающим. Потому прославил тебя Христос Бог, как одну из святых жен российских, дарующих нам мир и великую милость.
Кондак преподобномученице великой княгине Елисавете Феодоровне, глас 2
Вели́чие по́двига ве́ры кто пове́сть?/ Во глубине́ земли́, я́ко в раи́ све́тлости,/ страстоте́рпица вели́кая княги́ня Елисаве́та/ со А́нгелы во псалме́х и пе́ниих ра́довашеся/ и, убие́ние претерпева́ющи,/ о безбо́жных мучи́телех взыва́ше:/ Го́споди, прости́ им грех сей,/ не ве́дят бо, что творя́т./ Тоя́ моли́твами, Христе́ Бо́же,// поми́луй и спаси́ ду́ши на́ша.
Перевод:
Величие подвига веры кто возвестит? Во глубине земли, как во свете рая, страстотерпица великая княгиня Елисавета с ангелами в псаломопениях и песнопениях духовных радовалась и, претерпевая убийство, о безбожных мучителях взывала: «Господи, прости им грех этот, ибо они не знают, что делают» (Лк.23:34). По ее молитвам, Христе Боже, помилуй и спаси души наши.
Кондак преподобномученице великой княгине Елисавете Феодоровне, глас 5
От сла́вы ца́рственныя, взе́мши Крест Христо́в, прешла́ еси́ к сла́ве Небе́сней, моля́щи за враго́в, и обрела́ еси́ ра́дость ве́чную, свята́я му́ченице княги́не Елисаве́то, с Варва́рою му́ченицею. Те́мже мо́лим вас: моли́те о душа́х на́ших.
Перевод:
От царственной славы (земной), подняв Крест Христов, ты перешла к славе Небесной, молясь о врагах, и обрела ты радость вечную, святая мученица княгиня Елисавета, с мученицей Варварой. Потому молим вас: «Молите о душах наших».
Молитва преподобномученицам великой княгине Елисавете Феодоровне и инокине Варваре
О, святы́я новому́ченицы Росси́йския, вели́кая княги́не Елисаве́то и сестро́ ея́ кресто́вая пречестна́я иноки́не Варва́ро, ку́пно путь свой во мно́зех му́ках сконча́вшия, Ева́нгельския за́поведи де́лом во Оби́тели милосе́рдия соверши́вшия, ве́ры ра́ди Правосла́вныя подвиза́ющися до сме́рти в после́дняя времена́ сия́, и до́брый плод в терпе́нии страсте́й Христу́ прине́сшия! Моли́теся Ему́, я́ко победи́телю сме́рти, да утверди́т Це́рковь Ру́сскую Правосла́вную и оте́чество на́ше, кро́вию и страда́ньми новому́чеников искупле́нныя, и не даст в расхище́ние враго́м Росси́и достоя́ния на́шего. Се бо лука́вый враг вооружи́ся на ны, хотя́ нас погуби́ти в междоусо́бных бране́х, ско́рбех, нестерпи́мых печа́лех, боле́знех, ну́ждах и беда́х лю́тых. Умоли́те Го́спода низложи́ти вся немощны́я де́рзости их; ве́ру в сердца́х люде́й росси́йских укрепи́те, да егда́ на́йдет на ны испыта́ния час, му́жества дар восприи́мем ва́шими моли́твами, отве́ргшеся себе́ и взе́мше крест свой, после́дуем, Христу́, распина́юще плоть свою́ со страстьми́ и похотьми́. Сохрани́те нас от вся́каго зла, освяти́те пути́ жи́зни на́шея, да́руйте покая́ние нелицеме́рное, тишину́ и мир душа́м на́шим, испроси́те у Го́спода всем нам мыта́рств го́рьких и ве́чныя му́ки изба́витися и Небе́сному Ца́рствию насле́дники бы́ти со все́ми святы́ми, от ве́ка угоди́вшими Бо́гу, да ра́дующеся воздади́м хвалу́, честь и поклоне́ние Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху во ве́ки веко́в. Ами́нь.
(перейти по ссылке, выбрать молебен простой, вписать имена, а в первой строчке перед именами - в скобках имя святого, кому надо помолиться, оформить заказ)
ЖИТИЕ
Крестовая сестра Марфо-Мариинской обители милосердия, Варвара Яковлева, одной из первых пошла по стопам великой княгини и стала служить ближним в основанной Елисаветой Феодоровной обители. Она была келейницей настоятельницы и одной из самых близких сестер. Но этим не гордилась, оставаясь ласковой и доступной для всех. Близкие Елисаветы Феодоровны хорошо знали ее и называли Варей.
Откуда, и из какой среды пришла в обитель сестра Варвара — нам неизвестно. За своей матушкой-настоятельницей она добровольно пошла на страдание и смерть, исполнив завет Господа: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин.5.13).
Все алапаевские узники знали, что их ожидает в недалеком будущем. Они сознательно готовились к смерти и молили Господа укрепить их в исповедническом подвиге. 5 (18) июля 1918 г. инокиня Варвара была сброшена в шахту старого рудника вместе с Елисаветой Феодоровной и другими членами императорского дома. Преподобномученица инокиня Варвара совершила свой подвиг в возрасте тридцати пяти лет.
Преподобномученица Великая княгиня Елисавета родилась 20 октября 1864 года в протестантской семье Великого герцога Гессен-Дармштадтского Людвига IV и принцессы Алисы, дочери английской королевы Виктории. В 1884 году она вышла замуж за Великого князя Сергея Александровича, брата Императора Российского Александра III.
Видя глубокую веру своего супруга, Великая княгиня всем сердцем искала ответ на вопрос - какая же религия истинна? Она горячо молилась и просила Господа открыть ей Свою волю. 13 апреля 1891 года, в Лазареву субботу, над Елисаветой Феодоровной был совершен чин принятия в Православную Церковь. В том же году Великий князь Сергей Александрович был назначен генерал-губернатором Москвы.
Посещая храмы, больницы, детские приюты, дома для престарелых и тюрьмы, Великая княгиня видела много страданий. И везде она старалась сделать что-либо для их облегчения.
После начала в 1904 году русско-японской войны Елисавета Феодоровна во многом помогала фронту, русским воинам. Трудилась она до полного изнеможения.
5 февраля 1905 года произошло страшное событие, изменившее всю жизнь Елисаветы Феодоровны. От взрыва бомбы революционера-террориста погиб Великий князь Сергей Александрович. Бросившаяся к месту взрыва Елисавета Феодоровна увидела картину, по своему ужасу превосходившую человеческое воображение. Молча, без крика и слез, стоя на коленях в снегу, она начала собирать и класть на носилки части тела горячо любимого и живого еще несколько минут назад мужа.
В час тяжелого испытания Елисавета Феодоровна просила помощи и утешения у Бога. На следующий день она причастилась Святых Тайн в храме Чудова монастыря, где стоял гроб супруга. На третий день после гибели мужа Елисавета Феодоровна поехала в тюрьму к убийце. Она не испытывала к нему ненависти. Великая княгиня хотела, чтобы он раскаялся в своем ужасном преступлении и молил Господа о прощении. Она даже подала Государю прошение о помиловании убийцы.
Елисавета Феодоровна решила посвятить свою жизнь Господу через служение людям и создать в Москве обитель труда, милосердия и молитвы. Она купила на улице Большая Ордынка участок земли с четырьмя домами и обширным садом. В обители, которая была названа Марфо-Мариинской в честь святых сестер Марфы и Марии, были созданы два храма - Марфо-Мариинский и Покровский, больница, считавшаяся впоследствии лучшей в Москве, и аптека, в которой лекарства отпускались бедным бесплатно, детский приют и школа. Вне стен обители был устроен дом-больница для женщин, больных туберкулезом.
10 февраля 1909 года обитель начала свою деятельность. 9 апреля 1910 года за всенощным бдением епископ Дмитровский Трифон (Туркестанов; † 1934) по чину, разработанному Святейшим Синодом, посвятил насельниц в звание крестовых сестер любви и милосердия. Сестры дали обет, по примеру инокинь, проводить девственную жизнь в труде и молитве. На следующий день за Божественной литургией святитель Владимир, митрополит Московский и Коломенский, возложил на сестер восьмиконечные кипарисовые кресты, а Елисавету Феодоровну возвел в сан настоятельницы обители. Великая княгиня сказала в тот день: "Я оставляю блестящий мир ...но вместе со всеми вами я восхожу в более великий мир - в мир бедных и страдающих".
В Марфо-Мариинской обители Великая княгиня Елисавета Феодоровна вела подвижническую жизнь: спала на деревянной кровати без матраса, часто не более трех часов; пищу употребляла весьма умеренно и строго соблюдала посты; в полночь вставала на молитву, а потом обходила все палаты больницы, нередко до рассвета оставаясь у постели тяжелобольного. Она говорила сестрам обители: "Не страшно ли, что мы из ложной гуманности стараемся усыплять таких страдальцев надеждой на их мнимое выздоровление. Мы оказали бы им лучшую услугу, если бы заранее приготовили их к христианскому переходу в вечность". Без благословения духовника обители протоиерея Митрофана Серебрянского и без советов старцев Оптиной Введенской пустыни, других монастырей она ничего не предпринимала. За полное послушание старцу она получила от Бога внутреннее утешение и стяжала мир в своей душе.
С начала первой мировой войны Великая княгиня организовала помощь фронту. Под ее руководством формировались санитарные поезда, устраивались склады лекарств и снаряжения, отправлялись на фронт походные церкви.
Отречение Императора Николая II от престола явилось большим ударом для Елисаветы Феодоровны. Душа ее была потрясена, она не могла говорить без слез. Елисавета Феодоровна видела, в какую пропасть летела Россия, и горько плакала о русском народе, о дорогой ей царской семье.
В ее письмах того времени есть следующие слова: "Я испытывала такую глубокую жалость к России и ее детям, которые в настоящее время не знают, что творят. Разве это не больной ребенок, которого мы любим во сто раз больше во время его болезни, чем когда он весел и здоров? Хотелось бы понести его страдания, помочь ему. Святая Россия не может погибнуть. Но Великой России, увы, больше нет. Мы... должны устремить свои мысли к Небесному Царствию... и сказать с покорностью: "Да будет воля Твоя".
Великую княгиню Елисавету Феодоровну арестовали на третий день святой Пасхи 1918 года, в Светлый вторник. В тот день святитель Тихон служил молебен в обители.
С ней разрешили поехать сестрам обители Варваре Яковлевой и Екатерине Янышевой. Их привезли в сибирский город Алапаевск 20 мая 1918 года. Сюда же были доставлены Великий князь Сергей Михайлович и его секретарь Феодор Михайлович Ремез, Великие князья Иоанн, Константин и Игорь Константиновичи и князь Владимир Палей. Спутниц Елисаветы Феодоровны отправили в Екатеринбург и там отпустили на свободу. Но сестра Варвара добилась, чтобы ее оставили при Великой княгине.
5(18) июля 1918 года узников ночью повезли в направлении деревни Синячихи. За городом, на заброшенном руднике, и совершилось кровавое преступление. С площадной руганью, избивая мучеников прикладами винтовок, палачи стали бросать их в шахту. Первой столкнули Великую княгиню Елисавету. Она крестилась и громко молилась: "Господи, прости им, не знают, что делают!".
Елисавета Феодоровна и князь Иоанн упали не на дно шахты, а на выступ, находящийся на глубине 15 метров. Сильно израненная, она оторвала от своего апостольника часть ткани и сделала перевязку князю Иоанну, чтобы облегчить его страдания. Крестьянин, случайно оказавшийся неподалеку от шахты, слышал, как в глубине шахты звучала Херувимская песнь - это пели мученики.
Несколько месяцев спустя армия адмирала Александра Васильевича Колчака заняла Екатеринбург, тела мучеников были извлечены из шахты. У преподобномучениц Елисаветы и Варвары и у Великого князя Иоанна пальцы были сложены для крестного знамения.
При отступлении Белой армии гробы с мощами преподобномучениц в 1920 году были доставлены в Иерусалим. В настоящее время их мощи почивают в храме равноапостольной Марии Магдалины у подножия Елеонской горы.
Преподобномученица инокиня Варвара была крестовой сестрой и одной из первых насельниц Марфо-Мариинской обители в Москве. Будучи келейницей и сестрой, самой близкой к Великой княгине Елисавете Феодоровне, она не превозносилась и не гордилась этим, а была со всеми добра, ласкова и обходительна, и все любили ее. В Екатеринбурге сестру Варвару отпустили на свободу, но и она, и другая сестра - Екатерина Янышева просили вернуть их в Алапаевск. В ответ на запугивания Варвара сказала, что готова разделить судьбу своей матушки-настоятельницы. Как более старшую по возрасту, в Алапаевск вернули ее. Мученическую кончину она приняла в возрасте около 35 лет.
Память преподобномучениц Великой княгини Елисаветы и инокини Варвары совершается 5 (18) июля и в день Собора новомучеников и исповедников Российских.
Молитва преподобномученицам великой княгине Елисавете Феодоровне и инокине Варваре
О, святы́я новому́ченицы Росси́йския, вели́кая княги́не Елисаве́то и сестро́ ея́ кресто́вая пречестна́я иноки́не Варва́ро, ку́пно путь свой во мно́зех му́ках сконча́вшия, Ева́нгельския за́поведи де́лом во Оби́тели милосе́рдия соверши́вшия, ве́ры ра́ди Правосла́вныя подвиза́ющися до сме́рти в после́дняя времена́ сия́, и до́брый плод в терпе́нии страсте́й Христу́ прине́сшия! Моли́теся Ему́, я́ко победи́телю сме́рти, да утверди́т Це́рковь Ру́сскую Правосла́вную и оте́чество на́ше, кро́вию и страда́ньми новому́чеников искупле́нныя, и не даст в расхище́ние враго́м Росси́и достоя́ния на́шего. Се бо лука́вый враг вооружи́ся на ны, хотя́ нас погуби́ти в междоусо́бных бране́х, ско́рбех, нестерпи́мых печа́лех, боле́знех, ну́ждах и беда́х лю́тых. Умоли́те Го́спода низложи́ти вся немощны́я де́рзости их; ве́ру в сердца́х люде́й росси́йских укрепи́те, да егда́ на́йдет на ны испыта́ния час, му́жества дар восприи́мем ва́шими моли́твами, отве́ргшеся себе́ и взе́мше крест свой, после́дуем, Христу́, распина́юще плоть свою́ со страстьми́ и похотьми́. Сохрани́те нас от вся́каго зла, освяти́те пути́ жи́зни на́шея, да́руйте покая́ние нелицеме́рное, тишину́ и мир душа́м на́шим, испроси́те у Го́спода всем нам мыта́рств го́рьких и ве́чныя му́ки изба́витися и Небе́сному Ца́рствию насле́дники бы́ти со все́ми святы́ми, от ве́ка угоди́вшими Бо́гу, да ра́дующеся воздади́м хвалу́, честь и поклоне́ние Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху во ве́ки веко́в. Ами́нь.
(перейти по ссылке, выбрать молебен простой, вписать имена, а в первой строчке перед именами - в скобках имя святого, кому надо помолиться, оформить заказ)
ЖИТИЕ
Протоиерей Иона Моисеевич Атаманский родился 14 сентября (27 н. ст.) 1855 года (1852 г. - по данным протоиерея В. Чемены) в день Воздвижения Честнаго Креста Господня в г. Одессе на Слободке Романовке. Отец его, Моисей Фролович Атаманский, был диаконом городского храма Рождества Пресвятой Богородицы. Моисей Фролович умер, когда мальчику было 3 года (7 лет - по данным митрополита Вениамина). Вскоре умерла и его мать Гликерия. Она желала, чтобы сын пошел по пути отца, поэтому с раннего детства отдала его прислуживать в храме. Умирая, мать благословила его следующими словами: «Хочу, чтобы ты был добрым пастырем».
Оставшись круглым сиротой, отрок многие дни и ночи проводил на кладбище у могилы родителей. Мальчик собирал цветы и плел венки для украшения их могил. Голодный ребенок не имел приюта кроме кладбища, но жестокий сторож избил его и прогнал. Мальчик стал скитаться по улицам у моря питался остатками пищи, которые находил в ящиках для мусора. Ночевал где придется, пока не нашел приюта на одной из колоколен Одесской церкви, но и оттуда прогнали его жестокие люди.
Наконец над ним сжалился его дядя, а потом и бывшая няня, которые приютили беспризорного ребенка и отдали в школу. Опекуны не смогли заменить ему родителей, и отрок не переставал чувствовать себя сиротой. Мать часто являлась ему во сне и утешала его. Однажды во сне она запретила ему плыть пароходом из Одессы. Мальчик послушал мать и остался в городе, а пароход в этот день затонул.
После окончания школы мальчик продолжал обучение в духовном училище. Преподаватели отмечали его хорошие способности и прекрасный голос, которым он украшал церковный хор.
Отрок рос богобоязненным и религиозным. Никогда не переставал молиться Богу, иногда даже засыпал во время молитвы. Известен случай, когда изнуренный мальчик заснул с горящей свечой в руках. Ребенок проснулся, на нем горела куртка. Пострадавшего от ожогов мальчика отвезли в больницу.
После окончания обучения благочестивый юноша вступил в церковный брак с девицей Анастасией. За их совместную жизнь было у них девять детей: три сына — Иосиф, Аркадий, Иоанн и шесть дочерей — Вера, Надежда, Любовь, София, Мелания, Мария.
В 1884 году отец Иона был рукоположен во диакона, а через два года за благочестие и добрую жизнь — во священника.
Преосвященный архиепископ Никанор (Бровкович), рукополагавший отца Иону, говорил окружающим: «Берите благословение у отца Ионы, это будущий добрый пастырь, и я чувствовал на нем особенную благодать. Душа его горит священным пламенем...».
Святитель Никанор назначил отца Иону сельским миссионером. 8 лет он служил в селе Кардашовка, население которого состояло преимущественно из штундистов.
Беседы пастыря с сектантами и молитвы о них принесли плоды: 200 штундистов вместе со своим руководителем присоединились к Православной Церкви.
С 1897 года начинается его служение в Свято-Успенском храме г. Одессы (ныне кафедральный собор). Отец Иона своими добродетелями заслужил преданную любовь паствы, поэтому все стремились прийти на раннюю литургию, которую он обычно служил. Прихожане ловили каждое его слово. Он вдохновлял всех своим служением и проповедью. Верующие чувствовали в нем великого молитвенника. Для них он был и отцом, и наставником, и духовником. Дом о. Ионы был открыт для всех скорбящих и обездоленных, и никто не уходил от него неутешенным. Он прекрасно знал людей, читал их мысли, проникал в их души. Всех своих чад духовных праведник знал по имени. Всех умело направлял к добродетельной жизни, к искреннему раскаянию в грехах. Особенно о. Иона покровительствовал сиротам, многих кормил, одевал. Был со всеми ласков, внимателен.
В церкви благочестивый пастырь неустанно служил и произносил поучения за каждой службой. Дома молился непрестанно. Особенно была сильна его молитва в полночь. Во время бури о. Иона всегда был в храме и молился за плавающих в море. Ночью совершал полунощницы, читал акафисты. Тот, кто бывал на этих ночных молитвах, никогда не мог забыть эти трогательные богослужения.
3 июня 1901 года отец Иона отслужил последнюю литургию в Успенском храме, после которой обратился к прихожанам со словом прощания: «Промыслом Божиим, судьбы которого неиспытанны и не-исследованны, указан мне новый жребий пастырского служения в Свято-Николаевском Портовом храме. Совершенно неожиданно совершилось для меня таковое назначение... Прощай, храм святой, где так хорошо мне было молиться с духовными детьми моими! Прощайте, дети. И не забывайте своего духовного отца в молитвах! Благодарю вас, и да благословит вас Господь за ваше усердие к молитве, которой вы так много утешали меня в скорбной моей жизни...».
После прощальной беседы еще долгое время его слова передавались из уст в уста.
Став настоятелем Портовой Свято-Николаевской церкви, отец Иона раскрыл всю полноту своей боголюбивой души. Он был удивительно милосерд.
Как-то ксендзы, услышав о чудесных делах о. Ионы и об изгнании им бесов, пришли к нему в храм, желая убедиться в истинности ходивших о нем слухов. С сомнением и любопытством ждали они случая проявления благодатной силы о. Ионы. Привели бесноватых. Вдруг они бросились на ксендзов, стали их бить и кричать: «Зачем пришли смотреть, что с нами делает и как нас изгоняет Иона?»
В другой раз привели к о. Ионе бесноватого. Больной стал кричать. Батюшка после молитвы сказал духу: «Выйди из него!»
— Я страшный,— отвечал бес.
— Праведник тебя не боится, а грешный не увидит! — говорит опять о. Иона. И так три раза. После третьего раза бес вышел, За изгнание бесов враг жестоко мстил семье о. Ионы.
Стоило ему изгнать беса, как в доме происходил пожар без всякой видимой причины. Измученная семья не любила, когда приводили бесноватых для исцеления, зная, что снова будут беды.
Враг мстил о. Ионе и через его родных детей. Почти всю жизнь они терпели скорби — их изгоняли из школы, у них были несчастливые браки и др.
Много горя принесла ему его родная дочь София. Скорбя о ее душе, перед своей смертью он сказал: «Я вымолю тебе у Бога мучительную смерть для покрытия твоих грехов и для спасения». Впоследствии она сошла с ума и попала в дом умалишенных. Когда пришли немцы, они расстреляли ее вместе с другими психически больными.
Отец Иона умел удивительно чувствовать все прекрасное.
Убранство храма, красота облачений и предметов утвари, которые его окружали, свидетельствовали о его любви к прекрасному, к церковному благолепию.
Он прекрасно пел и сам сочинял умилительные, трогательные напевы на многие духовные песнопения. Им были написаны ноты к службе Успению Божией Матери. Особенно хороша была мелодия к словам светильна: «Апостолы, совокупльшиеся зде! В Гефсиманийстей веси погребите тело Мое». Ему принадлежит распев панихиды «Благословен еси Господи...».
Но особенно неизгладимые впечатления оставляли его очень благолепные и необыкновенно благодатные богослужения. Во время служб о. Ионы стояла необычайная, глубокая тишина. В это время присутствующие благоговейно молились, увлеченные горячей молитвой о. Ионы.
Проникновенная вера слышалась в молитве батюшки. Он с Господом говорил, как древние праведники.
Однажды его духовная дочь была свидетельницей силы его молитвы. В день праздника Нерукотворенного образа Спасителя по окончании обедни, батюшка в облачении сошел с солеи, подошел к большому образу Нерукотворенного Спаса, стоявшему в храме с правой стороны, и опустился пред ним на колени со словами: «Пречистому образу Твоему поклоняемся, Благий!». В этот момент лик Христа Спасителя сделался совершенно живым, сияющим. С такой силой и верой произносил слова молитвы о. Иона!
Святую Четыредесятницу батюшка проводил очень строго. Не вкушал ничего, часто причащался. Никуда не отлучался из церкви даже домой. Изредка только выходил в находившуюся рядом с алтарем комнату, в которую никто не имел доступа, кроме него. В ней помещался громадный, во всю стену, образ преп. Серафима Саровского, которого о. Иона очень чтил.
Духовные дети батюшки, с его благословения, также вели строгий пост - в понедельник и вторник ничего не вкушали, в среду причащались и вкушали хлеб, который батюшка раздавал по окончании обедни, в четверг ничего не вкушали, в пятницу причащались и вкушали хлеб с чаем, в субботу причащались и вкушали вареное без елея, в воскресенье причащались и вкушали вареное с елеем. И таким образом проводили пост.
В конце поста, как передавала одна его духовная дочь, проводившая так пост, она перестала ощущать вес своего тела. Такая была в ней легкость и радость духовная, по молитвам пастыря.
Наступала Пасха, самый радостный праздник. Накануне во двор храма въезжало 4—5 подвод с провизией. После торжественного праздничного богослужения отец Иона христосовался с каждым, кто был в храме и раздавал пасхальные подарки.
Сохранились воспоминания одного паломника из Москвы. Вот как он описывает богослужение батюшки во св. Четыредесятницу: «С трепетом и радостью переступил я порог маленькой Свято-Николаевской церкви. Было еще рано, около половины седьмого утра, а людей в храме было много. После я узнал, что во всю св. Четыредесятницу двери храма не закрываются ни днем, ни ночью. Народ остается в церкви на всю ночь. Ночью в храме читается псалтирь. В 12 часов ночи о. Иона совершает полунощницу и читает коленопреклонно акафист Страстям Господним, в субботу читает акафист Божией Матери, а в воскресенье — Пресвятой Троице. Служба оканчивается в два часа ночи. Народу бывает полный храм. Батюшка Иона всем молящимся раздает по куску черного хлеба. Приезжие бедняки только и питаются этим благословенным хлебом, остатки хранят как святыню, дорожа благословением дорогого батюшки. Когда я переступил порог храма, на меня повеяло чем-то небесным, святым. Я чувствовал себя, как среди древних христиан, которые собирались по ночам в катакомбах или подземных храмах на молитву. Вот вышел из алтаря о. Иона и стал прикладываться к иконам, изображая на себе крестное знамение широким крестом, с глубоким поясным поклоном. Приложившись к святым иконам, о. Иона стал совершать проскомидию. На клиросе чтец начал читать утренние молитвы. С благоговением я смотрел на батюшку. Я не мог отвести глаз от его кроткого, изможденного подвигами лица. Мир и небесный покой, необыкновенная сила и мощь души отражалась в каждой черте его лица.
По окончании утренних молитв о. Иона вышел на амвон и стал читать канон Пресвятой Троице, который он читает каждое воскресенье. Умиление, надежда, вера, упование, глубокое благоговение слышались в этом трогательном чтении. Читая о. Иона как бы беседует, разговаривает с Пресвятой Троицею и Божией Матерью, как бы Они здесь перед ним находятся, а не там, где-то в недосягаемой для нас выси, в надземных заоблачных мирах. В спокойном, тихом голосе слышится глубокая искренняя вера. Сам он при этом всецело сосредотачивался на читаемом.
На клиросе певчие пели ирмосы канона. Хорошо спетые певчие пели стройно, искренне, с воодушевлением. Никогда не забуду я охватившего меня молитвенного чувства, когда певчие, выйдя из клироса на середину храма, стали петь после Троичного канона: «Достойно есть, яко воистину, славити Тя, Бога Слова, Его же трепещут и трясутся Херувимы и славословят силы небесные, воскресшего тридневно из гроба Христа Жизнодавца страхом прославим». И что это было за пение! Чувство страха Божия, чувство торжества и победы над грехом слышалось в этом дивном, торжественном пении. Вместе с певчими пел и о. Иона, пели многие, стоящие в храме. Все как бы слились сердцем и устами в славословии Господа. Мне хотелось слушать это чудное славословие без конца. Но вот пение окончилось. Все певчие подходят к образу Божией Матери, вместе с о. Ионой преклоняют колена и поют: «О, Всепетая Мати...». Отец Иона, как и все люди, угодившие Богу, питает особую любовь к Божией Матери и заповедует всем прибегать к Ее всесильному предстательству. После канона начали звонить к литургии. На проскомидии просфор было так много, что их приносили сюда большими подносами. И подумал я: «Здесь у о. Ионы научишься, как надо христианину подавать просфоры на проскомидию о здравии и о упокоении». Я смотрел, как о. Иона долго-долго вынимал частицы и поминал о здравии и о упокоении. Душа моя ощущала здесь что-то особое, великое, святое. Я ощущал духом, что предо мною стоит и молится праведник. Вся жизнь моя, во грехах и лености проведенная, предстала предо мною во всей наготе. Душа жаждала чего-то лучшего, святого, небесного. Так этот дивный муж молча говорил мне, назидал меня, и столь глубоко и чувствительно, что я не могу держаться от слез. Проскомидию о. Иона совершал вслух. При призывании Спасителя, Божией Матери и святых в каждом слове слышалась такая вера, что, казалось, призываемые здесь находятся и внемлют молитвенным словам. Сердце мое наполнилось священным страхом и благоговением.
Началась литургия. Молитвенный дух о. Ионы передавался и проникал в сердце певчих и всего народа. В храме была такая тишина, как будто весь народ замер для здешней жизни, как будто его не было совсем в храме, а слышались только возгласы о. Ионы и пение певчих. Постепенно молитвенный дух все усиливался. Не забуду никогда молитвенного чувства, охватившего меня под влиянием великого молитвенника — о. Ионы. Стоя в алтаре, мне казалось, что здесь небо соединилось с землею и вместе с находящимися в храме людьми славословят Господа ангелы и все святые. Вспомнил я тогда слова о. Иоанна Кронштадтского. который говорил: «Священник есть звено, соединяющее небо с землей. Во время пения «Тебе поем», когда бывает преложение Даров, душа моя наполнилась священным страхом и вместе с тем неизреченной радостью и умилением, и у меня из глаз полились покаянные слезы.
Один афонский инок говорил мне об о. Ионе следующее: «Случилось раз мне быть вместе с о. Ионой. Сердце мое наполнилось при его присутствии неизреченным миром и неизъяснимой радостью».
Подобно этому иноку и все, значительно преуспевшие в духовной жизни, ощущают радость и великий подъем духа при встрече с человеком, находящимся в благодати Святого Духа. Вот почему так легко, отрадно и радостно было молиться вместе с о. Ионой. У него всегда причащалось много народа. Он, подобно Иоанну Кронштадтскому, и сам очень часто приобщался Св. Таин. Приезжавшие к нему всегда говели по его благословению, подобно древним христианам, которые причащались очень часто. Во время причащения я увидел, как Чаше подводили больных, так называемых бесноватых, которые во время литургии изрыгают страшные и богохульные слова и кричат на всю церковь. К о. Ионе привозят бесноватых очень часто, иногда их бывает по несколько. Вот ведут к Чаше бесноватую женщину, она упирается и не идет, ее подносят на руках. После причащения она умиротворилась, успокоилась. «Дивны дела Твои, Господи!»— подумал я. Потом подвели бесноватого мужчину, еще не старого. Он не хотел идти и говорил разные нелепости. Пред святой Чашей он присмирел и причастился. По окончании литургии о. Иона стал раздавать всем антидор. На клиросе в это время пели очень протяжно и умилительно 33 псалом «Благословлю Господа на всякое время...». Когда о. Иона раздавал антидор, подвели страждущую беснованием 18-летнюю девицу Елену Мазур, приехавшую с глубокой верой к о. Ионе из Минской губернии, Новогрудского уезда, деревни Заполье, Кореличской волости. Она не хотела брать антидор. Отец Иона говорит ей: «Посмотри на меня». Как только она взглянула в лицо о. Ионы, то, по ее словам, почувствовала, как некая сила осенила ее и внутреннее томительное и мучительное чувство исчезло. После сего она несколько раз причащалась у о. Ионы и совершенно выздоровела.
Раздав антидор, о. Иона вышел на середину храма и стал совершать освящение воды, которое он совершал каждое воскресенье и даже по будним дням. Молящиеся стали подавать массу записок. Сколько глубокой веры слышится в каждом молитвенном слове о. Ионы! Во время освящения воды впереди держали одну бесноватую женщину, которая выкрикивала страшные богохульные слова. Отец Иона оборачивается к бесноватой и говорит: «Замолчи». — «Не замолчу»,— отвечает бесноватая. — «Я тебе говорю, замолчи». — «Не замолчу»,— отвечает бесноватая. —«Я тебе приказываю, замолчи" — в третий раз говорит о. Иона. — «Не замолчу», — повторяет бесноватая. После сего больная притихла.
Кончился молебен. Отец Иона погружает крест в воду и из креста льет воду в рот и на голову бесноватой. И — чудное дело!— бесноватая успокоилась, присмирела и встала в сторону. Я заметил, что крест у о. Ионы из кипарисового дерева, обложен по сторонам каким-то вызолоченным металлом, в подножие вставлена частица Животворящего Креста Господня. В середине креста есть пустота, в которую набирается вода и маленькими струйками льется чрез нижний конец креста. Богомольцы раскрывают рот и о. Иона льет воду из креста в рот и на лицо всем присутствующим в храме. После этого все прикладываются к кресту и о. Иона окропляет их святой водой.
После всех подошла к кресту и успокоившаяся страждущая бесноватая. Когда о. Иона окропил ее святой водой, она воздела вверх руки и проговорила: «Слава Тебе, Господи Боже мой, слава Тебе!» Когда все приложились ко кресту, о. Иона сделал пред царскими вратами у образа Божией Матери земной поклон, а певчие громогласно запели: «Владычице, приими молитвы раб Твоих, и избави нас от всякия нужды и печали!» К певчим присоединились голоса многих молящихся в храме, и вся церковь, как бы едиными устами и единым сердцем, слилась в молитву. Не могу передать благоговейного чувства в этот момент, только скажу, что даже закоренелый грешник придет в умиление от такой молитвы всей церкви. Недаром говорят, что нигде не помолишься, как у о. Ионы. Да, в церкви у о. Ионы нет равнодушных к вере, нет неверующих. О сем свидетельствует сам о. Иона. «Я благодарен Богу,— говорил он, — что не встречался с неверующими и равнодушными к религии о чем так скорбно слышать в последние дни в жалобах пастырей Церкви. Здесь и богатый, и бедный, и знатный и простолюдин — все и всегда молились с глубокой верой, с чувством благоговения и с большим вниманием выслушивали мои поучения».
Окончилась служба, но молящиеся не расходились, несмотря на то, что было уже половина первого (иногда служба оканчивалась гораздо позже). Не хотелось выходить из храма, так было отрадно на душе. Меня пригласили в странноприимницу, где был приготовлен обед. Странноприимница находилась тут же с правой стороны храма. Это длинный одноэтажный каменный дом. Внутри по обе стороны устроены в два ряда нары. Посреди, немного справа, через всю комнату стоят длинные столы, где помещается более сотни богомольцев. Другой стол стоит впереди, поперек комнаты, за которым обыкновенно помещается о. Иона и певчие. Впереди, возле стены, стоит огромная икона святителя Николая в большом позолоченном киоте. Меня о. Иона пригласил сесть вместе с собой. Пред трапезой пропели «Отче наш...» Во время трапезы пели духовные песни, например: «К Тебе, о Боже, я взываю, Ты не оставь, Благий, меня» и другие. Такие трапезы о. Иона устраивает каждое воскресенье и в праздничные дни. Здесь можно видеть и священника, и иеромонаха, и купца, и простолюдина. Нечто подобное было в первые века христианства, когда устраивались так называемые «вечери любви», когда у множества уверовавших было одно сердце и одна душа и все у них было общее (Деян.4,32).
Мне казалось, что я очутился в святой первохристианской семье, которая во главе со своим отцом пела победные, священные, великие гимны. По окончании трапезы и молитвы я вышел вслед за о. Ионой во двор. По дороге о. Иону останавливали богомольцы с разными просьбами. Вот мать подводит дочь и просит благословения на поступление в монастырь. Далее поджидает вдовица с сиротами. Там стоят с письмами какие-то дальние приезжие. Всех выслушивает батюшка, никого не оставляет без слова утешения. Я после узнал, что без благословения о. Ионы никто из его почитателей не начинает никакого важного дела или предприятия.
Мне не хотелось уходить отсюда. Казалось, я бы остался здесь навсегда, до конца дней моих.
На дворе я увидел толпу в несколько сот нищих, так называемых босяков, поджидающих милостыни. Мне рассказывали что о. Иона является для босяков родным отцом. Он не только помогает им материально, но приучил их к говению, многих спас от неверия и обратил на путь спасения. Отец Иона стал раздавать им билеты на обед. Получив билет, они бегом отправлялись в столовую, находившуюся где-то в городе. И где берет о. Иона средства на хлеб, который он раздает всем присутствующим в храме во всю св. Четыредесятницу, и на трапезу по воскресеньям, и на прокормление сотни босяков?
На эти вопросы отвечает нам слово Божие, которое говорит: «Дающего рука не оскудеет». У о. Ионы все напоминает древние времена первых христиан. Это чувствуют все, кому приходилось хоть раз побывать у о. Ионы. Скажу о себе, что я был несколько раз в церкви о. Ионы и всегда выходил с обновленной душой, с чувством и жаждой лучшей, святой жизни».
Пастырское служение о. Ионы Атаманского выпало на тяжелый период отечественной истории: русско-японская война 1905 года, восстание на броненосце «Потемкин», Февральская революция и Октябрьский переворот 1917 года, гражданская война 1918-1920 гг., голод, разруха, автокефальный и обновленческий расколы в Церкви, воздвигнутое советской властью гонение на Православие.
В начале Японской войны 1905 года одесскому праведнику было следующее видение: он увидел Крест, на Кресте — Распятый Христос, а под Крестом сидел японский микадо.
Победа была у японцев. Даже стихии помогали им: ветер дул в ту сторону, куда летели их снаряды и проч.
Во время бунта на броненосце «Потемкин» погиб матрос Вакуленчук. Градоначальник Одессы похороны его запретил. Все священнослужители отказались совершать над ним православное отпевание. Тогда матросы броненосца направили жерла пушек на город и послали делегацию к отцу Ионе. Он, несмотря на болезнь, отправился к городскому главе и уговорил его разрешить похоронить матроса. Затем совершил отпевание над телом погибшего. Однако земле предали его за оградой кладбища, как бунтовщика.
После Октябрьского переворота и установления советской власти в городе о. Иона продолжал свое служение в Свято-Николаевской церкви. Он призывал своих прихожан не поддаваться духу времени, сохранять веру в Бога, быть верными чадами Православной Церкви.
В это время, как и в прежние годы, Господь по молитвам праведника творил чудеса для укрепления верных и для посрамления безбожников.
Раба Божия Л. (Райкова Л. К. «Воспоминания о семье о. Ионы» О., 1996 г., 1 стр.) свидетельствует: «Это было в 20-е годы. Отец моего мужа Райков Федор Сергеевич был болен эпилепсией. Ни один врач не смог вылечить его. Маме посоветовали обратиться к о. Ионе. Когда о Иона посмотрел на него, то сказал ей, чтобы она оставила его на некоторое время в храме. По молитвам о. Ионы свекор был исцелен».
Однажды в Одессу приехала крестьянка и привезла с собой двухлетнего сына, слепого от рождения. До нее дошли слухи, что проф. В.П. Филатов делает глазные операции и многим возвращает зрение. Она обратилась к нему. Но Филатов, продержав ребенка у себя в клинике, объяснил матери что излечить ребенка он не может и что наука вообще в данном случае бессильна. Огорченная мать пошла к о. Ионе и просила его помощи. Батюшка обещал помолиться. Девять ночей простоял на молитве, служил непрерывно молебны и акафисты, а на 10-й день ребенок на руках матери прозрел. Случай этот наделал в городе много шума. Дошло до профессора Филатова, и он был поражен. Советская власть устроила следствие и показательный суд. На суд вызвали Филатова. Отцу Ионе инкриминировали обман и шантаж, но профессор Филатов твердо заявил, что это именно тот ребенок, которого он не брался излечить, и признал наличность чуда. Судьи порочили Филатова, стыдили его и говорили: «Как можно допустить здесь чудо?». Но профессор твердо стоял на своем, и суд окончился ничем: никого не осудили, никого не наказали и веру религиозную не только не убили, но, даже наоборот, укрепили.
У одного крестьянина был слепорожденный ребенок. Мальчику было 12 лет. Услышав, что о. Иона исцеляет слепых, крестьянин привез сына к нему. Батюшка отправил их к Филатову. «Только чудо может ему помочь»,— сказал профессор. Родители вернулись к о. Ионе. Батюшка предложил оставить мальчика у себя. Дело было в Великом посту. Отец Иона начал молиться о слепом и причащать его. Через две недели мальчик прозрел. После этого случая Филатов стал посещать о. Иону и сделался его другом. Когда спрашивали его, как он нашел способ пересадки тканей, он отвечал: «При помощи молитв о. Ионы».
Наверное, за всю историю Одессы не было более известного приходского священника. К о. Ионе за помощью и советом шли не только жители Одессы и окрестностей, но и многих других мест. Когда южане приезжали к о. Иоанну Кронштадтскому, тот говорил: «Зачем вы трудитесь приезжать ко мне? У вас есть свой Иоанн Кронштадтский — отец Иона». Между ними, этими двумя светильниками, были взаимная любовь и почитание. Отец Иоанн батюшке Ионе прислал в подарок чудное белое облачение с отделкой василькового цвета. Отец Иона очень любил это облачение.
Особенно настоятеля Свято-Николаевского храма любили его родные прихожане — портовики и их семьи. Ни один пароход не отходил от причала без благословения о. Ионы, ни один таможенный досмотр не производился без него. Только о. Иона мог дать разрешение на вывоз икон.
В первые годы советской власти ее органы не трогали о. Иону Потом стали делать обыски в его доме и храме, вызывали на допросы.
В эти годы Церковь постигает еще одно бедствие — обновленческий и автокефальный расколы.
Накануне обновленческого раскола отцу Ионе явилось видение, когда он стоял у престола за всенощной. Он вдруг умолк, застыл и через некоторое время, подняв руки, стал восклицать: «Хвалите имя Господне, хвалите имя Господне! Аллилуиа, Аллилуиа». Так, с поднятыми вверх руками, всего в слезах, увели его, неокончившего службу, из церкви домой. Присутствующие поняли, что батюшке было видение.
Старшая его дочь Вера видела только, как огнем наполнился весь алтарь. А позже о. Иона рассказывал, что он видел: шел Христос, за Ним священники, раздирающие на Нем ризы. Рядом с Господом шел преп. Серафим Саровский и горько плакал. А Господь сказал ему: «Не плачь, они покаются!»
Отец Иона и еще несколько священников не поддались диавольскому прельщению и во все годы гонений, несмотря на угрозы, твердо были верны Святейшему патриарху Тихону. Вразумляя своих малодушных собратьев, о. Иона говорил: «Держитесь Богом посланного в наше смутное время второго Ермогена - Святейшего патриарха Тихона, и не идите за наемниками и за теми, которые «прелазят инуде» , ибо они «татие суть и разбойницы» (Ин.10,1—8). Много бед, горя и скорбей причинили ему обновленцы. По их навету его хотели выслать. Но Господь охранял о. Иону, как Своего избранника. Однажды недоброжелатели в день Ангела преподнесли ему отравленный пирог. Отец Иона по своей прозорливости им сказал, чтобы пирог забрали обратно: «Я его не съем, а сколько людей отравятся...». И, как было предсказано в видении, позже, убедившись в своей ошибке, обновленческие священники приходили к о. Ионе каяться. При этом они кланялись ему в ноги и просили прощения. Батюшка им говорил: «Кланяйтесь не мне, а народу, который вы ввели в заблуждение!» Кающиеся священники выходили на амвон, становились на колени и кланялись людям, прося прощения. Только тогда о. Иона воссоединял их с Православной Церковью.
В это время в городе появился некто, объявивший себя антихристом, будораживший умы легковерных людей, в народе было немалое смятение. О. Иона призвал своих прихожан к молитве о том, чтобы человек этот сам пришел к нему в Церковь. Тот не заставил себя долго ждать. Придя на литургию и растолкав людей, он вошел прямо в алтарь и просил разрешения выйти к народу в качестве «антихриста».
На это батюшка сказал, указывая на главную святыню храма: «Вот Престол и на нем восседает Царь Славы, поэтому ты, бес, молчи, а ты, Андрей, говори». Во время этой необычной исповеди о. Иона несколько раз запрещал бесу и, наконец, совсем изгнал его. Выйдя из храма, человек этот, измученный и утомленный, поплелся вверх по Потемкинской лестнице и, сев на одну из верхних ступенек, долго еще вытирал пот с лица. Он снова стал прежним Андреем, ушедшим от родных несколько лет назад и молитвами о. Ионы возвращенным в лоно родной Православной Церкви. «Я уверен — говорил батюшка, — что этот человек станет серьезным подвижником».
Отец Иона окормлял женский Свято-Михайловский монастырь, в котором у него мною было духовных чад. Однажды фельдшер монастырской больницы монахиня Галина, будучи чем-то очень взволнована, допустила ошибку: вместо 0,06 г какого-то ядовитого вещества взяла 6 г. Дав выпить больной монахине это лекарство и увидев проявление на ней признаков отравления, монахиня Галина бросилась в Портовую церковь, где служил о. Иона. Увидев о. Иону выходившим из храма, она упала к его ногам со словами: «Батюшка, я отравила сестру!» — и стала просить его молитв. Выслушав объяснение и просьбу, о. Иона стал молиться, сказав лишь кратко: «Молитесь и вы». Вернувшись в монастырь, м. Галина увидела больную в добром здравии. «Напрасно ты ходила за врачом,— сказала она,— мне минут через 40 вдруг стало совсем хорошо». По времени это был момент молитвы о. Ионы.
И другой случай исцеления. Служил в Свято-Михайловском монастыре молодой священник отец Никанор. Жил он там вместе с семьей и болел скрытой формой туберкулеза. В ту суровую осень он простудился. После долгой болезни туберкулез перешел в открытую форму. Началось сильное кровохарканье, больной метался в жару и окружающие ничем не могли ему помочь. Опытный врач, осмотрев больного, сказал: «Поднимается температура. Если дойдет до 40 и выше, знайте, что наступает агония". Услышав такой приговор и видя уже грозные признаки наступающего конца, матушка Галина снова спешит за помощью к отцу Ионе. Праведник, несмотря на усталость после Богослужения, обещал прийти. Пока больного готовили к Таинству, о. Иона не замедлил приехать. Молча вошел он с надвинутой на глаза скуфией. Ни на кого не глядя и не здороваясь, он тихо шептал про себя молитву: «Ныне Силы Небесные с нами невидимо служат». Когда окончилась исповедь, все присутствующие, стоявшие в коридоре у двери, явственно услышали громко произнесенные слова: «Отче, брате и чадо: прощаю, разрешаю, и... исцеляю!». Эти слова произвели на всех потрясающее впечатление. Ушел праведник так же молча, ни с кем не попрощавшись. А у больного прекратилось кровохарканье, упала температура. Через короткое время он уже поднялся, стал ходить. И на первом же после смертельной болезни богослужении ему сослужил его спаситель и молитвенник отец Иона Атаманский.
Отец Иона окормлял не только Свято-Михайловский монастырь, находящийся в городе, но и Благовещенский, стоявший в 25 верстах от Одессы. Батюшка любил его и называл «мое Благовещенское чадо». Монахиня этого монастыря м. Онуфрия (в мантии Антония (Журова) рассказывала: «Однажды приходит в монастырь женщина и спрашивает: «А кто здесь о. Иона?» Когда ей объяснили, она рассказала свой сон. Явилась ей покойная мать и сказала: «Все забыли о нас, никто не молится, не посещает. И только о. Иона проездом навестил нас и мы получили великое утешение».
Оказывается, действительно, о. Иона, проезжая мимо старого заброшенного кладбища, был тронут жалким его видом и остановился там помолиться.
Бывая в Благовещенском монастыре, батюшка часто предупреждал сестер не подходить к нему, если внезапно увидят его присутствующим на Богослужении. В эти моменты он непостижимым образом, «в теле или вне тела», посещал любимую свою обитель.
В последние годы жизни, предвидя будущие скорби, праведный Иона в храме Благовещенского монастыря сказал: «Я вижу 200 венцов мученических над сестрами». Во время гонений 200 монахинь были замучены.
Великосветское общество города также находило духовное окормление в лице отца Ионы. Одна из женщин, духовная дочь о. Ионы, муж которой занимал большой пост, вспоминала: «Мы сидели в театре, когда того требовало служебное положение мужа, — в парижских шляпках, но творили молитву Иисусову».
В 1921 году советская власть под видом помощи голодающим провела акцию изъятия церковных ценностей, которая имела своей целью лишить Церковь богослужебной утвари и подорвать ее жизнеспособность. Во время ее выполнения Свято-Никольский храм лишился многого из своего имущества, а настоятель подвергся вскоре и аресту. Но в защиту своего пастыря выступило большое число людей. На Маразлиевской улице собралось такое множество его заступников из числа рабочих и крестьян, поднялся такой шум, что власти вынуждены были его выпустить. Слишком велика была любовь к нему народа, слишком популярен был образ отца Ионы, и это удерживало атеистическую власть от расправы над батюшкой. Тяжелая болезнь — уремия приблизила кончину старца, и 17 мая 1924 года праведник отошел к Господу.
Похороны его были грандиозными. Отдать последний долг почившему пастырю в порту собралась вся верующая Одесса. Рабочие, несмотря на объявление этого воскресного дня рабочим днем, крестьяне, нищие, так называемые «босяки», благодетелем которых был отец Иона, а также множество людей из окрестных сел и городов съехались хоронить своего молитвенника и благодетеля. Желая как-то уменьшить число людей, желающих присутствовать при погребении, власти перенесли день похорон с воскресенья на понедельник. Но в понедельник съехалось еще больше народа. Вся громадная Потемкинская лестница, внизу которой находилась церковь св. Николая и дом, где батюшка жил, была густо запружена многочисленной толпой народа. Рабочие просили задержать вынос тела до 4-х часов вечера, когда оканчивается их трудовой день. После соборного отпевания и обнесения почившего вокруг храма с пением ирмосов «Помощник и Покровитель» погребальная процессия отправилась на кладбище. Толпа народа плавно поднималась за гробом по каменной лестнице на Ришельевскую улицу, на которой все балконы и окна были заняты людьми. Вблизи церквей и на перекрестках улиц служились литии.
С 16 часов до позднего вечера грандиозная похоронная процессия двигалась через весь город к православному кладбищу на Слободке, где со слезами, молитвой и пением многочисленным хором «Вечной памяти», тихо опустили в землю тело чтимого пастыря. Гроб, крышку и дубовый крест портовые рабочие, несмотря на дальнее расстояние, несли на руках от Свято-Николаевского храма до могилы.
Выбор места захоронения сделал сам о. Иона. Он запретил хоронить себя в Портовой церкви, предвидя ее разрушение. «Церковь разорят, храма этого не будет» — говорил священник и заповедал похоронить себя у могилы родителей, среди природы, которую он очень любил. «Храма не стройте, похороните около родных, чтобы птичка могла пропеть надо мной».
После смерти особым почитанием стала пользоваться комната, где о. Иона провел последние дни своей жизни, Это была маленькая узенькая спальня, где стояли кровать, кресло, в котором скончался о. Иона, и простой деревянный шкафчик, в котором под стеклом находилось много икон.
На 20-й день после смерти, во время посещения этой спальни почитателями, ребенок одного из них, указывая на кресло, сказал: «Дедушка сидит».
Когда похоронили о. Иону, приехал издалека один священник и опоздал. Тогда он решил пойти на могилу о. Ионы и проститься с ним. Было уже позднее время, совсем темно, и когда он подошел к могиле, то увидел над ней двух Ангелов.
Могила о. Ионы до сих пор является местом молитвы для всех, хранящих память о нем. У иконы теплится лампада. Почитатели о. Ионы в дни его именин, смерти, праздничные и поминальные дни стекаются к его могиле, ища здесь молитвенной помощи у покойного батюшки и получая ее. Вот лишь некоторые случаи: в 1947 году женщина, больная припадками, пришла на могилу батюшки, плакала здесь и молилась и упала около могилы, испуская пену. Очнувшись, она почувствовала себя здоровой. Припадки с той поры прекратились.
Другая женщина, врач-стоматолог, опасно заболела. Доктора советовали ей делать операцию, так как ее положение было серьезным. Верующие соседи посоветовали ей сходить на могилу о. Ионы. Тяжело страдая, она с трудом добралась до могилы. По возвращении домой из больного места стал истекать гной и она поправилась.
Одна женщина, похоронив своего мужа, решила продать его вещи и сделать ему памятник. Перед этим она пошла на могилу о. Ионы помолиться, чтобы он помог ей осуществить задуманное. Ночью ей снится о. Иона и говорит: «Ты не делай памятник своему мужу, он уже мертв, а пойди по адресу (он указал ей адрес), там пропадает человек, и ты должна его спасти». Так она и поступила, отнеся все вещи покойного мужа по указанному адресу. Там от пьянства пропадал человек, не имея уже никакой одежды. Женщина отдала все вещи ему. С тех пор он преобразился, стал здоровым человеком.
Одна из духовных дочерей о. Ионы сохранила целую коробку хлеба, который по окончании обедни обычно раздавал о. Иона. Однажды с ее родственницей произошло несчастье: вспыхнула бензинка, женщину залило бензином и она превратилась в горящий факел. Ожоги были признаны смертельными. Узнав об этом несчастье, духовная дочь о Ионы отправилась в больницу и дала больной съесть кусочек хлеба о. Ионы. По молитвам батюшки она осталась жива и поправилась.
Как в прошлые десятилетия, так и ныне совершаются дивные чудеса по молитвам святого Ионы. Для всех сегодня ясно, что на Слободском кладбище в Одессе лежит праведник.
Праведный Иона, Одесский чудотворец — один из величайших подвижников XX века. Он явил в своем житии много различных образов святости. Он одновременно был обличителем обновленческого раскола и прекрасным проповедником, ревностным миссионером и питателем бедных, суровым аскетом и любящим отцом. Он принадлежал к белому духовенству и имел много детей и внуков, но, о нем говорили великие киевские подвижники того времени: «Мы, монахи, его не стоим, он намного выше нас». Он получил от Бога власть целить раненые души и недугующие телеса. Проникая за завесу времени и пространства, он мог читать мысли людей и отвечать на них прежде, нежели они выражали их.
Непрестанная молитва и строгое воздержание делали его подлинным святым, подобно его современнику праведному Иоанну Кронштадтскому.
Ныне на небесах он продолжает молиться за призывающих его и посещать их, как показывают творящиеся на его могиле чудеса и исцеления.
Пусть это житие вдохновляет православных христиан, чтобы не овладело ими малодушие в трудах благочестия.
Пусть оно покажет, что вопреки всем нашим слабостям и недостаткам «Иисус Христос вчера и днесь, Тойже и во веки» (Евр.13,8), и что нет ничего угоднее Богу и спасительное для человека, чем праведная жизнь во Христе, образцом которой был праведный протоиерей Иона Атаманский.
С 1995 г. святой праведный Иона Атаманский почитался как местночтимый святой Одесской епархии (день памяти — в день его блаженной кончины 17/30 мая).
Тропарь праведному Ионе, Одесскому чудотворцу, глас 8
Правосла́вия ревни́телю,/ раско́ла и е́реси искорени́телю,/ Оде́сский целе́бниче/ и к Бо́гу те́плый моли́твенниче,/ житие́м и чудесы́ твои́ми уподо́бился еси́ Кроншта́дтскому чудотво́рцу,/ Ио́но пра́ведный,/ моли́ Христа́ Бо́га спасти́ся душа́м на́шим.
Кондак праведному Ионе, Одесскому чудотворцу, глас 8
Многоразли́чныя по́двиги жития́ твоего́ кто́ испове́сть?/ Многообра́зныя ми́лости Бо́жия, тобо́ю явле́нныя, кто́ исчи́слит?/ Дерзнове́ние же твое́ у Всеще́драго Бо́га и Пречи́стыя Богоро́дицы до́бре ве́дуще,/ во умиле́нии серде́чнем зове́м ти́:/ не лиши́ и на́с твоея́ по́мощи и заступле́ния,// па́стырю Христо́в и чудотво́рче Ио́но.
Молитва праведному Ионе, Одесскому чудотворцу
О, преди́вный и пресла́вный о́тче на́ш Ио́но, па́стырю пра́ведный и челове́че Бо́жий! К тебе́, я́ко к вели́кому моли́твеннику и и́стинному наста́внику, одержи́мых злы́ми духа́ми разреши́телю, правосла́вной ве́ры побо́рнику, в нужде́ находя́щихся помо́щнику, немощны́х цели́телю, сиро́т и вдо́в покрови́телю, и все́х с ве́рою и любо́вию призыва́ющих тя́ в моли́твах, мы́, ча́да твоя́, прибега́ем и усе́рдно про́сим: не забу́ди на́с смире́нных и гре́шных, яви́ на́м твое́ оте́ческое заступле́ние, испроси́ на́м у Го́спода бога́тыя ми́лости Его́: земли́ плодоно́сие, возду́хов благорастворе́ние, дожди́ благовре́менны, поко́я и тишины́ во дне́х на́ших, благоче́стия умноже́ние, боля́щим здра́вие, скорбя́щим утеше́ние, уныва́ющим ободре́ние, си́рым призре́ние, убо́гим снабде́ние, подвиза́ющимся преспе́яние и все́м на́м ве́чное спасе́ние. Е́й, уго́дниче Бо́жий! Умоли́ Всеми́лостиваго Бо́га дарова́ти на́м чуде́сную по́мощь и я́ко по моли́твам твои́м Госпо́дь воскреси́л дще́рь твою́ и исцели́л о́трока слепа́го, та́ко испроси́ у Го́спода исцеле́ние не́мощей на́ших и ду́ш спасе́ние. Да твои́м хода́тайством вси́ спаса́еми, еди́ными усты́ и еди́ным се́рдцем просла́вим Бо́га в Тро́ице сла́вимаго, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, и Его́ благода́ть, да́нную тебе́ во ве́ки веко́в. Ами́нь.
(перейти по ссылке, выбрать молебен простой, вписать имена, а в первой строчке перед именами - в скобках имя святого, кому надо помолиться, оформить заказ)
ЖИТИЕ
Родился 23 мая ( 4 июня ) 1855 года в городе Вятке в семье ремесленника. Еще в юности, ища духовного окормления, он познакомился с иеромонахом Стефаном (Куртеевым), который подвизался в 6 верстах от Вятки близ села Филейки. Отец Стефан учил юношу сердечной умной молитве, рассудительности и покорности воле Божией.
В это время, на месте подвига старца Стефана было решено построить мужскую обитель во имя благоверного князя Александра Невского. 16 сентября 1890 года состоялось открытие нового монастыря. А за месяц до этого в день Успения Божией Матери скончался духовный отец и любимый наставник отца Матфея иеромонах Стефан. Идя стопами своего учителя, отец Матфей в 1891 году поступил послушником в новый Филейский монастырь. 5 апреля 1897 года он был рукоположен в сан иеромонаха. К батюшке стали часто обращаться за советом и утешением, так как видели в нем духоносного старца, несмотря на его далеко не преклонный возраст. После десятилетнего послушания в Филейском Александро-Невском монастыре отец Матфей был отправлен в новосозданный Пророчинский монастырь близ города Яранска в помощь его строителю иеромонаху Нилу.
В новом монастыре отцу Матфею пришлось много трудиться. Помимо совершения ежедневных богослужений он исполнял обязанности келейника настоятеля обители: топил печи и следил за чистотой, он же нес послушание эконома и казначея монастыря. Смирение его было удивительно. Он всегда ходил опустив голову, не обращая внимание ни на что, погруженный в молитву. Никогда не допускал пустых разговоров, всегда носил самую простую монашескую одежду. Любил негромкое молитвенное пение и был воздержен в пище.
Переворот 1917 года положил начало великому гонению на Святую Церковь. В 1921 году монастырь закрыли, и отец Матфей переселился в деревню Ершово. Но слава прозорливого старца приводила к нему многих людей, ищущих совета, утешения и духовной помощи. Старец мирно скончался 16 (29) мая 1927 года. Вскоре его могилка стала местом благочестивого паломничества тысяч людей. Уже в то время был написан рукописный акафист преподобному Матфею. 27 ноября 1997 года состоялась канонизация отца Матфея в лике местночтимых святых Вятской епархии.
Тропарь, глас 1
От юности твоея Христа возлюбивый и всею душею Его взыскавый, заповеди Божии неленностно соблюдый: постом, молитвою и смирением милость Господню обретый; стяжал еси благодать исцелений, отче преподобне Матфее; тем же, добрый утешитель был еси к тебе прибегающим с верою; ныне Христу дерзновенно молися: о граде Яранске и людях земли Вятския, даровати нам веры отеческия утверждение и душам нашим спасение.
Кондак, глас 8
Чистотою жития твоего Господу угодил еси, дар непрестанныя молитвы стяжал еси, избранниче Божий преподобне Матфее, яранский чудотворче; мы же, чтуще святую память твою, с любовию вопием ти: моли Христа Бога спастися душам нашим.
(перейти по ссылке, выбрать молебен простой, вписать имена, а в первой строчке перед именами - в скобках имя святого, кому надо помолиться, оформить заказ)
ЖИТИЕ
Мария Захаровна Федина родилась в селе Голеткове Елатемского уезда Тамбовской губернии. Впоследствии ее спрашивали, почему она называется Ивановна. «Это мы все, блаженные, Ивановны по Иоанну Предтече», – отвечала она.
Родители ее, Захар и Пелагея Федины, умерли, когда ей едва минуло тринадцать лет. Первым умер отец. После смерти мужа Пелагея поселилась с Машей в семье старшего сына. Но здесь им не было житья от невестки, и они переселились в баньку. Мария с детства отличалась беспокойным характером и многими странностями, часто ходила в церковь, была молчалива и одинока, никогда ни с кем не играла, не веселилась, не занималась нарядами, всегда была одета в рваное, кем-нибудь брошенное платье.
Господь особенно о ней промышлял, зная ее будущую ревность по Богу, и она часто во время работ видела перед глазами Серафимо-Дивеевский монастырь, хотя там никогда не бывала.
Через год по смерти отца умерла мать. Тут ей совсем житья не стало от родных.
Однажды летом несколько женщин и девушек собрались идти в Саров, Мария отпросилась пойти с ними. Домой она уже не вернулась. Не имея постоянного пристанища, она странствовала между Саровом, Дивеевом и Ардатовом – голодная, полунагая, гонимая.
Ходила она, не разбирая погоды, зимой и летом, в стужу и жару, в полую воду и в дождливую осень одинаково – в лаптях, часто рваных, без онуч. Однажды шла в Саров на Страстной неделе в самую распутицу по колено в воде, перемешанной с грязью и снегом; ее нагнал мужик на телеге, пожалел и позвал подвезти, она отказалась. Летом Мария, видимо, жила в лесу, потому что, когда она приходила в Дивеево, то тело ее было сплошь усеяно клещами, и многие из ранок уже нарывали.
Чаще всего бывала она в Серафимо-Дивеевском монастыре; некоторые сестры любили ее, чувствуя в ней необыкновенного человека; давали чистую и крепкую одежду вместо лохмотьев, но через несколько дней Мария вновь приходила во всем рваном и грязном, искусанная собаками и побитая злыми людьми. Иные монахини не понимали ее подвига, не любили и гнали, ходили жаловаться на нее уряднику, чтобы он данной ему властью освободил их от этой «нищенки», вшивой и грубой. Урядник ее забирал, но сделать ничего не мог, потому как она представлялась совершенной дурочкой, и он отпускал ее. Мария снова шла к людям и часто, как бы ругаясь, обличала их в тайных грехах, за что многие особенно ее не любили.
Никто никогда не слыхал от нее ни жалобы, ни стона, ни уныния, ни раздражительности или сетования на человеческую несправедливость. И Сам Господь за ее богоугодную жизнь и величайшее смирение и терпение прославил ее среди жителей. Начали они замечать: что она скажет или о чем предупредит, то сбывается, и у кого остановится, те получают благодать от Бога.
У одной женщины, Пелагеи, было двенадцать детей, и все они умирали в возрасте до пяти лет. В первые годы ее замужества, когда у нее умерло двое детей, Мария Ивановна пришла к ним в село, подошла к окнам ее дома и запела: «Курочка-мохноножка, народи детей немножко».
Окружившие ее женщины говорят ей:
– У нее нет совсем детей.
А она им отвечает:
– Нет, у нее много.
Они настаивают на своем:
– Да нет у ней никого.
Тогда Мария Ивановна им пояснила:
– У Господа места много.
Однажды говорит она одной женщине:
– Ступай, ступай скорее, Нучарово горит.
А женщина была из Рузанова. Пришла в Рузаново, все на месте, ничего не случилось; встала в недоумении, а в это время закричали: «Горим». И все Рузаново выгорело с конца до конца.
Духовное окормление Мария Ивановна получала у блаженной Прасковьи Ивановны, с которой приходила советоваться. Сама Прасковья Ивановна, предчувствуя кончину, говорила близким: «Я еще сижу за станом, а другая уже снует, она еще ходит, а потом сядет», – а Марии Ивановне, благословив ее остаться в монастыре, сказала: «Только в мое кресло не садись» (В келлии блаженной Паши Мария Ивановна прожила всего два года).
В самый день смерти блаженной Пашеньки Саровской вышло у Марии Ивановны небольшое искушение. Раздосадованные ее странностями, монахини выгнали ее из монастыря, не велев вовсе сюда являться, а иначе они прибегнут к помощи полиции.
Ничего на это не сказала блаженная, повернулась и ушла.
Перед внесением в церковь гроба с телом блаженной Паши в монастырь приехал крестьянин и говорит:
– Какую рабу Божию прогнали вы из монастыря, она мне сейчас всю мою жизнь сказала и все мои грехи. Верните ее в монастырь, иначе потеряете навсегда.
За Марией Ивановной тотчас отправили посыльных. Она себя не заставила ждать и вернулась в монастырь в то время, когда Прасковья Ивановна лежала в гробу в церкви. Блаженная вошла и, оборотясь к старшей ризничей монахине Зиновии, сказала:
– Ты меня, смотри, так же положи, вот как Пашу.
Та рассердилась на нее, как она смеет себя сравнивать с Пашей, и дерзко ей на это ответила.
Мария Ивановна ничего не сказала.
С тех пор она окончательно поселилась в Дивееве. Сначала она жила у монахини Марии, а затем игумения дала ей отдельную комнату. Комната была холодная и сырая, особенно полом, в ней блаженная прожила почти восемь лет; здесь она окончательно лишилась ног и приобрела сильнейший ревматизм во всем теле.
Почти с первого года ее жизни в монастыре к ней в послушницы приставили Пашу (в монашестве Дорофею), которая поначалу не любила Марию Ивановну и пошла к ней служить за послушание. Мария же Ивановна еще прежде говорила, что к ней служить приведут Пашу.
Сильно скорбела Паша, видя, как постепенно Мария Ивановна наживает мучительную болезнь и лишается ног, но сделать ничего не могла.
Лишь тогда, когда народу, приходящего к блаженной, стало столько, что невозможно было поместиться в тесной комнате, игумения разрешила перевести ее в домик Паши Саровской.
Домик этот стоял у самых ворот, и советские власти, видя большое стечение людей, воздвигли гонение на блаженную, так что в конце концов ее перевели в отдельную комнату при богадельне, где она прожила до закрытия монастыря.
Блаженная Мария Ивановна говорила быстро и много, иногда очень складно и даже стихами и сильно ругалась, в особенности после 1917 года. Она так ругалась, что монахини, чтобы не слышать, выходили на улицу. Келейница Прасковьи Ивановны Дуня как-то спросила ее:
– Мария Ивановна, почему ты так ругаешься. Маменька так не ругалась.
– Хорошо ей было блажить при Николае, а поблажи-ка при советской власти.
Не довольно было блаженной подвигов предыдущей скитальческой жизни, болезней, молитвы, приема народа. Однажды послушница Марии Ивановны мать Дорофея ушла в кладовую за молоком, довольно далеко от кельи старицы, а самовар горячий подала на стол. Возвращается и слышит неистовый крик Марии Ивановны: «Караул!»
Растерянная послушница сначала ничего не поняла, а потом так и осела от ужаса. Мария Ивановна в ее отсутствие решила налить себе чаю и открыла кран, а завернуть не сумела, и вода лилась ей в колени до прихода матери Дорофеи. Обварилась она до костей, сначала весь перед и ноги, а между ног все сплошь покрылось волдырями, потом прорвалось и начало мокнуть.
Случилось это в самую жару, в июне месяце. Дорофея боялась, что в оголенном и незаживающем мясе заведутся черви, но Господь хранил Свою избранницу, и каким чудом она поправилась, знает только Бог. Не вставая с постели, она мочилась под себя, все у ней прело, лежала она без клеенки, поднимать ее и переменять под ней было трудно, и все же она выздоровела.
В другой раз до изнеможения устала Дорофея, всю ночь поднимая Марию Ивановну и все на минуточку; под утро до такой степени она ослабела, что говорит: «Как хочешь, Мария Ивановна, не могу встать, что хочешь делай».
Мария Ивановна притихла, и вдруг просыпается Дорофея от страшного грохота: блаженная сама решила слезть, да не в ту сторону поднялась в темноте, упала рукой на стол и сломала ее в кисти. Кричала: «Караул!», но не захотела призвать доктора завязать руку в лубок, а положила ее на подушку и пролежала шесть месяцев в одном положении, не вставая и не поворачиваясь. Опять мочилась под себя, потому что много пила и почти ничего не ела. Сделались у нее пролежни такие, что оголились кости и мясо висело клочьями. И опять все мучения перенесла Мария Ивановна безропотно, и только через полгода рука начала срастаться и срослась неправильно, что видно на некоторых фотографиях.
Однажды мать Дорофея захотела посчитать, сколько раз Мария Ивановна поднимается за ночь. Для этого она положила дощечку и мел, еще с вечера поставила первую палочку и легла спать, ничего о своем замысле не сказав блаженной.
Под утро она проснулась и удивилась, что это Мария Ивановна не встает и ее не зовет. Подошла к ней, а она не спит, смеется и вся лежит, как в болоте, по ворот обмочившись, и говорит:
– Вот я ни разу не встала.
Мать Дорофея упала блаженной в ноги:
– Прости меня, Христа ради, мамушка, никогда больше не буду считать и любопытствовать о тебе и о твоих делах.
Тех, кто жил с Марией Ивановной, она приучала к подвигу, и за послушание и за молитвы блаженной подвиг становился посильным. Так, матери Дорофее блаженная не давала спать, кроме как на одном боку, и если та ложилась на другой бок, она на нее кричала. Сама Мария Ивановна расщипывала у себя место на ноге до крови и не давала ему заживать.
Истинная подвижница и богоугодный человек, она имела дар исцеления и прозорливости.
Исцелила женщине по имени Елена глаз, помазав его маслом из лампады.
У одной монахини была экзема на руках. Три года ее лечили лучшие доктора в Москве и в Нижнем – не было улучшения. Все руки покрылись ранами. Ею овладело такое уныние, что она хотела уже уходить из монастыря. Она пошла к Марии Ивановне. Та предложила помазать маслом из лампады; монахиня испугалась, потому что врачи запретили касаться руками масла и воды. Но за веру к блаженной согласилась, и после двух раз с кожи исчезли и самые следы от ран.
Пришел однажды к Марии Ивановне мужичок – в отчаянии, как теперь жить, разорили вконец. Она говорит: «Ставь маслобойку». Он послушался, занялся этим делом и поправил свои дела.
О Нижегородском архиепископе Евдокиме (Мещерякове), обновленце, блаженная еще до его отступничества говорила:
– Красная свеча, красный архиерей.
И даже песню о нем сложила: «Как по улице по нашей Евдоким идет с Парашей, порты синие худые, ноги длинные срамные».
Один владыка решил зайти к блаженной из любопытства, не веря в ее прозорливость. Только он собрался войти, как Мария Ивановна закричала:
– Ой, Дорофея, сади, сади меня скорее на судно.
Села, стала браниться, ворчать, жаловаться на болезнь. Владыка пришел в ужас от такого приема и молча ушел. В пути с ним сделалось расстройство желудка, он болел всю дорогу, стонал и жаловался.
Схимнице Анатолии (Якубович) блаженная за четыре года до ее выхода из затвора кричала:
– Схимница-свинница, вон из затвора.
Она была в затворе по благословению о. Анатолия (схимника Василия Саровского), но ей стала являться умершая сестра. Мать Анатолия напугалась, вышла из затвора и стала ходить в церковь. Мария Ивановна говорила: «Ее бесы гонят из затвора, а не я».
Пришел однажды к Марии Ивановне мальчик, она сказала:
– Вот пришел поп Алексей.
Впоследствии он действительно стал саровским иеромонахом о. Алексием. Он очень чтил ее и часто к ней ходил. И вот однажды пришел, сел и молчит. А она говорит:
– Я вон мяса не ем, стала есть капусту да огурцы с квасом и стала здоровее.
Он ответил: «Хорошо».
Он понял, что это о том, как он, боясь разболеться, стал было есть мясо. С тех пор бросил.
Отцу Евгению Мария Ивановна сказала, что его будут рукополагать в Сарове. Он ей очень верил и всем заранее об этом рассказал. А его вдруг вызывают в Дивеево. Келейница блаженной мать Дорофея заволновалась, и ему неприятно. Рукополагали его в Дивееве. Дорофея сказала об этом Марии Ивановне, а та смеется и говорит:
– Тебе в рот, что ли, класть? Чем тут не Саров? Сама келлия преподобного и все вещи его тут.
Однажды приехала к блаженной некая барыня из Мурома. Как только вошла она, Мария Ивановна говорит:
– Барыня, а куришь как мужик.
Та действительно курила двадцать пять лет и вдруг заплакала и говорит:
– Никак не могу бросить, курю и по ночам, и перед обедней.
– Возьми, Дорофея, у нее табак и брось в печь.
Та взяла изящный портсигар и спички и все это бросила в печь. Через месяц мать Дорофея получила от нее письмо и платье, сшитое в благодарность. Писала она, что о курении даже и не думает, все как рукой сняло.
Римма Ивановна Долганова страдала беснованием; оно выражалось в том, что она падала перед святыней и не могла причаститься. Стала она проситься у блаженной поступить в монастырь.
– Ну, куда там такие нужны...
– А я поправлюсь? – с надеждой спросила Римма Ивановна.
– Перед смертью будешь свободна.
И этой же ночью она заболела скарлатиной и сама пошла в больницу, сказав, что уже больше не вернется. Она скончалась, незадолго до смерти исцелившись от беснования.
Пошла однажды Вера Ловзанская (впоследствии инокиня Серафима) к Марии Ивановне проситься в монастырь. Та увидев ее, закричала:
– Не надо! Не надо ее! Не надо!
А потом рассмеялась и говорит:
– Ты же будешь на старости лет отца покоить. Иди к владыке Варнаве, он тебя устроит.
Впоследствии вышло так, что инокине Серафиме пришлось до самой смерти покоить своего духовного отца – епископа Варнаву (Беляева).
В монастыре жил юродивый Онисим. Он был очень дружен с блаженной Марией Ивановной. Бывало, сойдутся они и всё поют: «Со святыми упокой».
Онисим всю жизнь прожил в монастыре и уже называл себя в женском роде: она. Когда государь Николай Александрович приезжал на открытие мощей преподобного Серафима, то народу было столько, что пришлось на время закрыть ворота. А Онисим остался за воротами и кричит: «Ой, я наша, я наша, пустите, я наша».
Однажды Мария Ивановна говорит Вере Ловзанской:
– Вот, Ониська увезет мою девчонку далеко-далеко.
Только тогда, когда епископ Варнава сам примет подвиг юродства, и она уедет за ним в Сибирь, только тогда станет понятно, о чем говорила блаженная Мария Ивановна.
Перед тем как поехать в Среднюю Азию, Вера Ловзанская отправилась к Марии Ивановне – проститься и взять благословение. Дивеевский монастырь был закрыт, и Мария Ивановна жила в селе.
Вера сошла рано утром в Арзамасе, надо было идти шестьдесят километров до Дивеева. Был декабрь, холодно. Вышла она на дорогу, видит, мужичок едет на розвальнях. Остановился:
– Вы куда?
– Я в Дивеево.
– Хорошо, я вас подвезу.
Доехали до села Круглые Паны. Здесь трактир. Возчик пошел закусить и изрядно выпил. В пути его развезло, сани постоянно съезжали с дороги и увязали в снегу, но лошадь как-то сама собой выбиралась и наконец остановилась у дома, где жила Мария Ивановна.
Был час ночи. Мужик проснулся и стал изо всей силы стучать в окно. Монашки открыли. Рассказывают. Все это время блаженная бушевала, стучала по столу и кричала:
– Пьяный мужик девчонку везет! Пьяный мужик девчонку везет!
– Да какой пьяный мужик, какую девчонку? – пытались понять монахини. А блаженная только кричала:
– Пьяный мужик девчонку везет!
Однажды пришла к Марии Ивановне интеллигентная дама с двумя мальчиками. Блаженная сейчас же закричала:
– Дорофея, Дорофея, давай два креста, надень на них.
Дорофея говорит:
– Зачем им кресты, они сегодня причастники.
А Мария Ивановна знай скандалит, кричит:
– Кресты, кресты им надень.
Дорофея вынесла два креста, расстегнула детям курточки, крестов и в правду не оказалось.
Дама очень смутилась, когда Дорофея спросила ее:
– Как же вы причащали их без крестов?
Та в ответ пробормотала, что в дорогу сняла их, а то они будут детей беспокоить.
Вслед за ней пришла схимница.
– Зачем надела схиму, сними, сними, надень платочек и лапти, да крест надень на нее, – говорит Мария Ивановна. С трепетом мать Дорофея подошла к ней: оказалось, что она без креста. Сказала, что в дороге потеряла.
Епископ Зиновий (Дроздов) спросил Марию Ивановну:
– Я кто?
– Ты поп, а митрополит Сергий – архиерей.
– А где мне дадут кафедру, в Тамбове?
– Нет, в Череватове.
У Арцыбушевых была очень породистая телка, и вот она за лето не огулялась, и следовательно, семья должна быть весь год без молока, а у них малые дети, средств никаких, и они задумали продать ее и купить другую и пошли к Марии Ивановне за благословением.
– Благослови, Мария Иванова, корову продать.
– Зачем?
– Да она нестельная, куда ее нам.
– Нет,– отвечает Мария Ивановна, – стельная, стельная, говорю вам, грех вам будет, если продадите, детей голодными оставите.
Пришли домой в недоумении, позвали опытную деревенскую женщину, чтобы она осмотрела корову. Та признала, что корова нестельная.
Арцыбушевы опять пошли к Марии Ивановне и говорят:
– Корова нестельная, баба говорит.
Мария Ивановна заволновалась, закричала.
– Стельная, говорю вам, стельная.
Даже побила их. Но они не послушались и повели корову на базар, им за нее предложили десять рублей. Оскорбились они и не продали, но для себя телку все-таки присмотрели и дали задаток десять рублей.
А Мария Ивановна все одно – ругает их, кричит, бранит. И что же? Позвали фельдшера, и он нашел, что корова действительно стельная. Прибежали они к Марии Ивановне и в ноги ей:
– Прости нас, Мария Ивановна, что нам теперь делать с телушкой, ведь мы за нее десять рублей задатка дали.
– Отдайте телушку, и пусть задаток пропадет.
Они так и сделали.
31 декабря 1926 года, под новый 1927 год, блаженная сказала: «Старушки умирать будут... Какой год наступает, какой тяжелый год – уже Илья и Енох по земле ходят...» И, правда, с 1 января две недели все время покойницы были, и даже не по одной в день.
В Неделю мытаря и фарисея приехали начальники разгонять Саров, и это длилось до четвертой недели Великого поста.
Выгонять монахов было трудно. У них были почти у всех отдельные келлии с отдельными входами и по нескольку ключей. Сегодня выгонят монаха, а он завтра придет и запрется. Служба в церкви еще шла. Наконец в понедельник на Крестопоклонной неделе приехало много начальства – собрали всю святыню: чудотворную икону "Живоносный источник", гроб-колоду, в котором мощи преподобного Серафима пролежали в земле семьдесят лет, кипарисовый гроб, из которого вынули мощи преподобного Серафима, и другие святыни. Все это сложили вместе, устроили костер и сожгли.
Мощи преподобного Серафима сложили в синий просфорный ящик и запечатали его. Люди разделились на четыре партии и на санях поехали все в разные стороны, желая скрыть, куда увезут мощи. Ящик с мощами повезли на Арзамас через село Онучино, где остановились ночевать и покормить лошадей. Когда тройка с мощами въехала в село Кременки, на колокольне ударили в набат. Мощи везли прямо в Москву.
После разорения монастыря служба в Сарове прекратилась, и монахи разошлись кто куда.
После Пасхи власти явились в Дивеево.
По всему монастырю устроен был обыск, описывали казенные и проверяли личные вещи. В эти тяжелые дни Соня Булгакова (впоследствии монахиня Серафима) пошла к Марии Ивановне. Та сидела спокойная, безмятежная.
– Мария Ивановна, поживем ли мы еще спокойно?
– Поживем.
– Сколько?
– Три месяца.
Начальство уехало. Все пошло своим чередом. Прожили так ровно три месяца, и под Рождество Пресвятой Богородицы, 7/20 сентября 1927 года, всем предложили покинуть монастырь.
По благословению епископа Варнавы блаженной Марии Ивановне была построена келья в селе Пузо. Туда ее отвезли сразу же после закрытия монастыря; руководила устройством Марии Ивановны Валентина Долганова и дело поставила так, что никому не стало доступа к блаженной.
В Пузе Мария Ивановна пробыла около трех месяцев.
Когда игумения Александра поселилась в Муроме, к ней приехала мать Дорофея.
– Зачем ты Марию Ивановну в мир отдала? Бери обратно, – сказала ей игумения.
Та поехала за ней.
– Мария Ивановна, поедешь со мной?
– Поеду.
Положили ее на возок, укрыли красным одеялом и привезли в Елизарово. Здесь она прожила до весны, а весной перевезли ее в Дивеево, сначала к глухонемым брату с сестрой, а в 1930 году на хутор возле села Починок и, наконец, в Череватово, где она и скончалась 26 августа/8 сентября 1931 года.
Многим Мария Ивановна говорила об их будущей жизни. Кто-то сказал блаженной:
– Ты все говоришь, Мария Ивановна, монастырь! Не будет монастыря!
– Будет! Будет! Будет! – и даже застучала изо всей силы по столику.
Она всегда по нему так стучала, что разбивала руку, и ей подкладывали под руку подушку, чтобы не так было больно.
Всем сестрам в будущем монастыре она назначала послушания: кому сено сгребать, кому канавку чистить, кому что, а Соне Булгаковой никогда ничего не говорила. И та однажды спросила:
– Мария Ивановна, а я доживу до монастыря?
– Доживешь, – ответила она тихо и крепко сжала ей руку, до боли придавив к столику.
Перед смертью Мария Ивановна всем близким к ней сестрам сказала, сколько они по ней до сорокового дня прочитают кафизм. Все это исполнилось в точности, а Соне Булгаковой сказала, когда та была у нее в последний раз в октябре 1930 года: «А ты обо мне ни одной кафизмы не прочитаешь». Она, действительно, ничего не прочитала, но вспомнила об этом уже на сороковой день.
Тропарь Дивеевским блаженным Пелагии, Параскеве и Марии, глас 1
Гла́с апо́стола Па́вла услы́шавша глаго́лющ: мы́ юро́ди Христа́ ра́ди, рабы́ Твои́, Христе́ Бо́же, Пелаги́я, Параске́ва и Мари́я, юро́ди бы́ша на земли́ Тебе́ ра́ди; те́мже, па́мять и́х почита́юще, Тебе́ мо́лим: Го́споди, спаси́ ду́ши на́ша.
Перевод: Слова апостола Павла услышав: «Мы безумны Христа ради» (1Кор.4:10), рабы Твои, Христе Боже, Пелагия, Параскева и Мария, юродивыми были на земле ради Тебя, потому, память их почитая, Тебя молим: «Господи, спаси души наши».
Кондак Дивеевским блаженным Пелагии, Параскеве и Марии, глас 8
Вы́шния красоты́ возжеле́вша, ни́жния сла́сти теле́сныя то́щно оста́вили есте́, нестяжа́нием су́етнаго ми́ра, а́нгельское житие́ проходя́ща, сконча́вшася, Пелаги́е, Параске́во и Мари́е блаже́нныя: Христа́ Бо́га моли́те непреста́нно о все́х на́с.
Перевод: Небесной красоты желая, земные телесные наслаждения вы усердно оставили, в нестяжании суетного мира ангельскую жизнь проживая, скончались Пелагия, Параскева и Мария блаженные: Христа Бога молите непрестанно обо всех нас.
Величание Дивеевским блаженным Пелагии, Параскеве и Марии
Ублажа́ем ва́с, святы́я блаже́нныя ма́тери на́ша Пелаги́е, Параске́во и Мари́е, и чти́м святу́ю па́мять ва́шу, вы́ бо моли́те о на́с Христа́ Бо́га на́шего.
(перейти по ссылке, выбрать молебен простой, вписать имена, а в первой строчке перед именами - в скобках имя святого, кому надо помолиться, оформить заказ)