Преподобный Силуан Афонский (в миру — Симеон) родился в 1866 году в Тамбовской губернии в благочестивой семье крестьянина Иоанна Антонова. С юности Симеон пожелал принять постриг. Однако отец настоял, чтобы сын сначала поступил на воинскую службу. В армии с особой силой проявился дар его мудрого совета.

Незадолго до окончания воинской службы, которую Симеон проходил в Санкт-Петербурге, он решил испросить благословения у отца Иоанна Кронштадтского. Не застав его, оставил записку со словами: «Батюшка, хочу пойти в монахи; помолитесь, чтобы мир меня не задержал».

Осенью 1892 года Симеон прибыл на Святую Гору и был принят послушником в Русский Пантелеимонов монастырь. Он воспитывался в атмосфере афонской духовной традиции: дни проводил в непрестанной молитве Иисусовой, длительных богослужениях, в посте, частой исповеди и причащении Святых Христовых Таин, в чтении духовных книг и труде. Послушанием его была тяжелая работа на мельнице, затем хлопотливый труд эконома, заведование мастерскими, продовольственным складом, а на склоне лет — торговой лавкой.

В 1896 году он был пострижен в мантию с именем Силуан, а в 1911 году — в схиму с оставлением прежнего имени.

Прожив сорок шесть лет в обители с общежительным уставом, преподобный никогда не стремился к уходу в затвор или удалению в пустынь. Постоянно находясь среди людей, старец хранил ум и сердце от мирских помыслов, для молитвенного предстояния Богу, зная, что это самый краткий путь ко спасению. Вся жизнь его была сердечной молитвой «до великих слез». В этой молитвенной устремленности он достиг такого духовного состояния, при котором провидел происходящее и прозревал будущее человека, открывая тайны душ и призывая всех вступить на путь спасительного покаяния. 11 сентября 1938 года старец Силуан мирно скончался.

В 1988 году Константинопольской Православной Церковью преподобный Силуан причислен к лику святых; Русская Православная Церковь канонизовала преподобного в 1991 году. Однако задолго до его канонизации прибывавшие в Пантелеимонов монастырь паломники совершали поклонение честной главе старца, покоящейся в Покровском храме обители, с верой в его молитвенное предстательство пред Господом. Духовно врачуют души верующих и писания преподобного Силуана о сущности христианской жизни и монашеского делания, переведенные на многие языки и получившие большую известность.

Преподобный Симеон (в миру Василий Иванович Желнин) родился 1 марта 1869 года в деревне Яковлевской Островского уезда Псковской губернии в крестьянской семье от родителей Иоанна и Наталии. Вскоре он был крещен в погосте Вехново и во Святом Крещении назван Василием.
Родители его были глубоко верующими, богобоязненными и благочестивыми и воспитывали Василия в повиновении и послушании родительской воле.
В своей духовной биографии, написанной преподобным Симеоном уже в зрелые годы, он вспоминает, как в родительский дом не раз приезжал Корнилий, монах Крыпецкого монастыря (ныне причисленный к лику местночтимых святых Псковских). Иногда тот оставался ночевать в их доме и, всегда ложась спать с отроком Василием, часто говорил ему: «Будешь ты монахом, будешь старец великий». Иногда брал отрока с собою по сбору для монастыря и при этом говорил: «Вася, вот здесь не дадут, а вот здесь – подадут нам». Так всегда и бывало.
В десять лет Василий, помогая родителям, пас своих лошадей. В этот же год он услышал от людей рассказы о жизни старца Серафима, Саровского чудотворца, и, желая подражать великому подвижнику, нашел в поле большой камень и стал на нем молиться. В 12 лет вместе с родителями ходил в Псково-Печерский монастырь, чтобы поклониться древним святыням и помолиться перед чудотворными иконами обители. В обители отроку Василию так понравилось, что он задумал остаться здесь навсегда, и эта мысль не оставляла его, пока не исполнилось его желание.
В 20 лет Василий стал просить отца, чтобы тот отпустил его в монастырь, но отец и слушать об этом не хотел и заявил юноше: «Женить тебя надо, а не в монахи». Но юноша стоял на своем, твердо заявив отцу, что не будет жениться никогда. Так продолжалось несколько лет, пока отец не убедился в серьезности намерения сына стать монахом. Тогда он разрешил Василию выстроить в усадьбе домик, где будущий подвижник жил и молился в уединении до 25-летнего возраста.
Но через пять лет Бог чудесным образом изводит Василия из родительского дома. В то время в их селе жил некий старец Симеон, которого деревенские жители почитали за блаженного. Этот старец любил приходить в дом к родителям Василия, а иногда оставался ночевать. Василий как-то спросил у блаженного совета и благословения идти в монастырь, но ответа не получил. Но однажды блаженный явился в их дом и заявил отцу, что «пришел сюда умирать». И тогда Василий при всех стал просить блаженного: «Батюшка, благословите меня в монастырь». А тот неожиданно взял веревку, свернул ее жгутом и давай бить просителя и гнать из дома во двор, со двора на улицу,– и гнал вдоль улицы за деревню, а потом вернулся в дом, лег на лавку – и умер. Все, видевшие это, поняли, что блаженный выгонял Василия из дома в монастырь. Но даже и после этого случая отец не хотел отпускать сына, но потом смирился и с миром отпустил Василия в Печерскую обитель.
В 1896 году Василий поступил послушником в Псково-Печерский монастырь. Архимандрит Мефодий (Холмский, † 1906), бывший тогда наместником монастыря, взял его к себе келейником в настоятельские покои. Кроме этого, Василий ходил и на общие послушания с братией, особенно на постройку гостиницы для богомольцев. Часто приходилось работать с 5 часов утра и до позднего вечера. В редкие свободные часы, когда молодые послушники и иноки собирались отдыхать на свежем воздухе на Святой горке, в саду, он всегда отговаривался от такого праздного общения и под видом послушания, данного от наместника, шел в столярку и, будучи опытным столяром-краснодеревщиком, вытачивал там разные полезные вещи.
В 1900 году послушник Василий был пострижен в монахи с именем Вассиан, а в 1901 году рукоположен во иеродиакона и получил отдельную келлию для жительства.
В 1903 году отец Вассиан был посвящен в сан иеромонаха и вскоре назначен в Снетогорский монастырь во Псков экономом для восстановления монастырского хозяйства, а через 4 года вернулся в Печоры. Вскоре его вновь направляют из обители для укрепления монастырского хозяйства, на сей раз в имение Мустищево в 25 километрах от монастыря в сторону Латвии.
– Было очень много трудностей, – вспоминал потом старец,– из лаптей не вылезал. Надо было восстанавливать почти вновь все хозяйство, в первую очередь выстроить храм во имя Иоанна Крестителя Господня, церковный дом, хозяйственные постройки, сараи, скотный двор и прочее. Наладить землепашество, чтобы оно давало пользу монастырю.
На это ушло много лет, и, когда дело пошло на лад, он возвратился в родную обитель в возрасте 46 лет.
Началась революция, и настоятель обители епископ Иоанн (Булин, † 1941) хотел поставить опытного подвижника отца Вассиана наместником монастыря. Но тот по смирению своему, видя, что это послушание ему не под силу, стал отказываться и просил постричь его в схиму, так как чувствовал «внутренне внушение принять схиму». Так 3 февраля 1927 года он был пострижен с именем Симеон и назначен духовником братии и паломников Псково-Печерского монастыря. Настоятель обители привел его в убогую, сырую, темную келлию, по сути дела, пещеру, ископанную в горе рядом с Успенским храмом, и сказал: «Вот тебе келлия, здесь и умрешь». Так и вышло потом.
Таким образом начался молитвенный и старческий подвиг иеросхимонаха Симеона, продолжавшийся 33 года. Теперь главным содержанием жизни будущего старца стала молитва. Он положил себе за правило ежедневно молиться за ранней литургией в пещерном Успенском храме и там у жертвенника Господня усердно поминал всех своих духовных чад. По ночам исполнял келейное правило схимника, а днем принимал братию и многочисленных паломников в своей келлии. Не оставлял старец и телесные труды – большей частью в столярной мастерской. Немало искушений претерпел старец в своей келлии от бесов. В первую же ночь, как он поселился в ней, явились ему зримым образом злые духи и наполнили келлию. Страшные, каких ему раньше не приходилось и видеть. Испугался поначалу старец и не знал, что делать. А они начали на него кричать, дергать и гнать: "Зачем ты пришел? Уходи отсюда, все равно мы не дадим тебе здесь жить", – и многое другое. «Думал я, – рассказывал старец, – что не переживу этой страсти, от которой даже не мог перекреститься, а только говорил: «Господи, прими дух мой».
Такие страхи продолжались много раз, но потом не были уже так страшны, как впервые, и он научился с помощью Божией отражать их силою креста и молитвы.
За великую любовь старца Симеона к Богу и людям и за великое смирение его открылись в нем редкие дарования Божии: дар врачевания душ, прозорливости и исцеления душевных и телесных недугов. Об этом сохранились многие письменные свидетельства людей, получивших чудесные исцеления по молитвам старца.
По своему смирению старец Симеон всячески старался скрыть дар своей необыкновенной прозорливости. «Да совсем я не прозорливец, – с легким смущением и мягкой досадой в голосе говорил он одному из пытливых посетителей монастыря, – великий дар прозрения дает Господь избранным его, а тут просто долголетие мне помогает, – зашел в дом раньше других, вот и порядки его лучше знаю. Приходят ко мне люди с горестями и сомнениями, а взволнованный человек подобен ребенку, он весь на ладони... Случилось с человеком несчастье, вот он и точность душевных очей теряет, впадает либо в уныние, либо в дерзость и ожесточение. А я и мирской круг хорошо знаю, и жизнь прожил долгую, и сам Господней силой огражден от бед и соблазнов, и как же мне в меру малых сил моих не поддержать брата моего, спутника на земной дороге, когда он притомился раньше, чем я...»
«Труден путь монашеский, – записал старец Симеон в своей биографии, – но труднее подвиг схимнический, если идти так, как указал нам Подвигоположник наш Господь Иисус Христос. При посещении Его Всесвятаго Духа все возможно победить, перенести, перетерпеть и достигнуть вожделенного, обетованного нам Им неизглаголанного вечного наследия в Его Царствии Небесном».
Шестьдесят четыре года такого монашеского подвига соделали иеросхимонаха Симеона сосудом благодати Божией, которой лучились его глаза и весь облик старца.
«Всяческой малостью, суетой, неведением, слепотою люди омрачают чудо, – говорил старец одному посетителю. – Дивный дар Господень – человеческая жизнь! Не купишь ее, не заработаешь. На, человек, приими награду бесценную!.. Радость, радость, великая радость!..»
Последние дни перед своим преставлением старец очень ослабел, но людей продолжал принимать. На вопрос духовных чад своих, на кого он их покидает, ответил: «На Матерь Божию». И наставлял всех любить друг друга, прощать все обиды, так как ненависть хотя бы к одному человеку ведет к смертному греху, и надо так прощать, чтобы человек знал, что ты ему простил.

В миру Величко Косьма Кириллович, родился 12 января 1875 года в селе Арбузинка Херсонского района Николаевской губернии у благочестивых родителей Кирилла и Харитины, и наречен был во святом крещении Косьмою. Мать Косьмы Харитина в своей юности желала быть монахиней, но родители благословили ее на замужество. Харитина молилась Богу, чтобы хоть один из ее чад сподобился подвизаться в иноческом чине. Косьма с малых лет возлюбил молитву и уединение. Еще с юности у преподобного было сострадание к людям, особенно к больным, страждущим. За это враг спасения человеческого всю жизнь ополчался на него. Известно следующее событие отроческих его лет. У Косьмы был двоюродный брат, одержимый нечистым духом. Косьма поехал с ним к одному старцу, изгонявшему бесов. Старец исцелил юношу, а Косьме сказал: «За то только, что ты привез его ко мне, враг будет мстить тебе — ты будешь гоним всю жизнь».

В 1895 году Косьма отправился с паломниками во Святую Землю. Прожив в Иерусалиме полгода осмотрев в Палестине все святые места, Косьма на об ратном пути посетил Святую гору Афон. Здесь oн особенно воспылал желанием подвизаться в монашестве. Однако прежде нужно было вернуться домой и получить благословение родителей. Мать с радостью и благодарением Богу воспринялa решение сына, отца же пришлось долго уговаривать слезно умолять, прежде чем он отпустил сына. Напутствуя в дорогу, мать благословила Косьму Казанской иконой Божией Матери с которой преподобный не расставался всю свою жизнь, и которая положена была ему во гроб после кончины.

В 1896 году Косьма прибыл на Афон и поступил послушником в русский Свято-Пантелеимоновский монастырь. Ревностно исполнял возложенное на него настоятелем монастыря послушание просфорника.

В 1897 году мать Косьмы Харитина направлялась в паломничество во Святую Землю. Когда корабль с путешественниками сделал остановку у берегов Афона, Харитина письменно просила настоятеля монастыря благословить посетить Святую Землю и Косьме. Благословение было получено — так родительница еще раз увидела сына.

В Иерусалиме с Комсьмой произошло два события, которые предзнаменовали служение преподобного: когда путешествующие были у Силоамской купели Косьму толкнули, и он упал в воду, а когда паломники были в храме Воскресения Христова на него опрокинулась средняя лампада горевшая при Гробе Господнем и вылился весь елей. Так как существует обычай погружаться в воду Силоамской купели особенно бесплодным женщинам, первой из которых Господь даровал чадородие, люди смеялись, говоря, что теперь у Косьмы будет много детей, что и сбылось - в духовном смысле. В случае с лампадой, люди быстро окружили Косьму и, собирая руками стекающий по его одежде елей, благоговейно помазывались им, что также указало на обилие благодати, которая будет изливаться от преподобного к людям.

Через год Косьма был направлен на полтора года нести в порядке очередности послушание у Гроба Господня. Вернувшись на Афон, Косьма был назначен на послушание гостинника в странноприимную для паломников, где подвизался 11 лет. Прилежно исполняя это послушание столь долгое время, Косьма стяжал благодушное терпение и смирение. Вскоре послушник Косьма был пострижен в рясофор с именем Константин, а 23 марта 1904 года - в монашество с наречением имени Ксенофонт.

В 1912-1913 годах на Афонской горе возникла на самое короткое время имяславническая смута. Отец Ксенофонт никакого отношения к этому учению не имел, но греческие власти, боясь распространения смуты, потребовали выезда с Афона многих русских монахов, в том числе и его.

В 1913 году монах Ксенофонт стал насельником Киево-Печерской лавры.

Во время Первой Мировой войны вместе с другими монахами он был направлен на нелегкое послушание брата милосердия в санитарный поезд, ходивший по линии Киев - Львов. В это время проявились в нем редкие душевные качества и добродетели: терпение, сострадание и любовь в служении тяжелобольным и раненым.

По возвращении в Лавру отец Ксенофонт нес послушание в Дальних пещерах: заправлял и зажигал лампады над святыми мощами, переоблачал святые мощи, следил за чистотой и порядком. Очень хотел принять схиму, но ему отказывали из-за молодости.

В 56 лет он неожиданно тяжело заболел, как думали, безнадежно. Решено было немедленно постричь умирающего в схиму, что было совершено 8 апреля 1931 года с наречением Кукшей, по имени священномученика Кукши, чьи мощи покоятся в Ближних пещерах. После пострига отец Кукша стал поправляться и вскоре совсем выздоровел.

3 апреля 1934 года отец Кукша был рукоположен в сан иеродиакона, а 3 мая того же года - иеромонаха.

После закрытия Киево-Печерской Лавры служил до 1938 года в Киеве в церкви на Воскресенской Слободке.

В 1938 году был арестован и приговорен к 5 годам лагерей в городе Вильма Молотовской области, на изнурительных лесоповалочных работах, а после отбытия этого срока - к 3 годам ссылки в Соликамской области, в деревне близ города Кунгура. Взяв благословение у епископа в Соликамске, он часто совершал богослужение в соседнем селе.

По окончании срока ссылки в 1947 году возвратился насельником в Киево-Печерскую лавру, где нес послушание свечника в Ближних Пещерах. С этих лет все больше людей стремятся у него исповедаться и получить душеспасительные советы и назидание. Это не осталось без внимания властей, и в 1951 [3] году он был переведен в Почаевскую лавру.

В Почаеве люди стремились к старцу как и прежде - сотнями стояли к нему в очереди на исповедь. О всенародной любви к старцу можно судить и по следующему событию. Отец Кукша, по афонскому обычаю, всю жизнь обувался только в сапоги. От долгих и многих подвигов у него на ногах были глубокие венозные раны. Однажды, когда он стоял у чудотворной иконы Божией Матери, у него на ноге лопнула вена, и сапог наполнился кровью. Его увели в келию, уложили в постель. Пришел знаменитый своими исцелениями игумен Иосиф (в схиме Амфилохий), осмотрел ногу и сказал: «Собирайся, отец, домой», — т.е. умирать — и ушел. Через неделю игумен опять пришел к отцу Кукше, осмотрел почти зажившую рану на ноге и в изумлении воскликнул: «Вымолили чада духовные!»

В конце апреля 1957 года, после двухмесячного пребывания в затворе, которое священноначалие определило ему «для совершенствования аскетической жизни и несения высшего схимнического подвига», старца на Страстной седмице переводят в Крещатицкий Иоанно-Богословский монастырь Черновицкой епархии. Приход старца Кукши в эту обитель был для нее благотворным — ожила духовная жизнь братии, в обитель потянулись богомольцы, их дарами монастырь смог воздвигнуть новые постройки. Сам преподобный, несмотря на старческую слабость, чувствовал здесь себя хорошо, часто повторял: «Здесь я дома, здесь я на Афоне!»

В Почаеве люди стремились к старцу как и прежде - сотнями стояли к нему в очереди на исповедь. О всенародной любви к старцу можно судить и по следующему событию. Отец Кукша, по афонскому обычаю, всю жизнь обувался только в сапоги. От долгих и многих подвигов у него на ногах были глубокие венозные раны. Однажды, когда он стоял у чудотворной иконы Божией Матери, у него на ноге лопнула вена, и сапог наполнился кровью. Его увели в келию, уложили в постель. Пришел знаменитый своими исцелениями игумен Иосиф (в схиме Амфилохий), осмотрел ногу и сказал: «Собирайся, отец, домой», — т.е. умирать — и ушел. Через неделю игумен опять пришел к отцу Кукше, осмотрел почти зажившую рану на ноге и в изумлении воскликнул: «Вымолили чада духовные!»

В конце апреля 1957 года, после двухмесячного пребывания в затворе, которое священноначалие определило ему «для совершенствования аскетической жизни и несения высшего схимнического подвига», старца на Страстной седмице переводят в Крещатицкий Иоанно-Богословский монастырь Черновицкой епархии. Приход старца Кукши в эту обитель был для нее благотворным — ожила духовная жизнь братии, в обитель потянулись богомольцы, их дарами монастырь смог воздвигнуть новые постройки. Сам преподобный, несмотря на старческую слабость, чувствовал здесь себя хорошо, часто повторял: «Здесь я дома, здесь

Святая Татиана была дочерью богатого римлянина и была воспитана им в христианской вере. Когда Татиана достигла совершеннолетия, она стала равнодушна к богатству и иным благам и возлюбила всем сердцем духовный образ жизни. Она навсегда отказалась от супружеской жизни и за добродетельную жизнь была назначена диакониссой Римской церкви. В этой должности она с усердием ухаживала за больными, посещала темницы, помогала неимущим, стараясь постоянно угодить Богу молитвами и добрыми делами.

При императоре Александре Севере (222–235 гг.) святая Татиана за исповедание Иисуса Христа приняла мученическое страдание от римского градоправителя Ульпиана (около 225 г.) Согласно древнему рассказу, святую Татиану после разных истязаний бросили на арену цирка (Колизея), чтобы свирепый лев растерзал ее для забавы зрителей. Но вместо этого лев стал кротко ласкаться к ней. Тогда святую Татиану усекли мечом. Восемь слуг градоправителя, мучивших святую, уверовали в Иисуса Христа, видя над ней силу Божию, – и они тоже были после мук усечены мечом.